Мэйн хотел крикнуть Джорджиане, чтобы она поскорей спустилась вниз. Но жена удивилась бы и начала задавать вопросы. А злоумышленник в любой момент способен выскочить из кладовки и наброситься на них.
«Если успеем войти в спальню, сможем забаррикадировать дверь, – лихорадочно размышлял Мэйн. – Но как быть с дочерью? А вдруг убийца решит напасть на нее?» В том, что служанка, спавшая на верхнем этаже, уже мертва, Мэйн ничуть не сомневался.
Ноги у комиссара подкашивались, когда он подошел к супружеской спальне. Оставалось лишь надеяться, что голос не дрогнет.
– Как себя чувствует Джудит? – спросил Мэйн. – Кашель утих?
– Намного лучше, – ответила Джорджиана. – За нее можно больше не беспокоиться.
– Но она только что кашлянула, и непохоже, чтобы ей стало лучше. Скорее, наоборот.
– Я ничего не слышала, – смущенно призналась Джорджиана.
– Вернись к двери и прислушайся. Давай проверим, не нужна ли девочке помощь.
Мэйн повернулся к спальне дочери, в любое мгновение ожидая скрипа двери в кладовку. Он готов был поспорить, что злоумышленник решил дождаться, когда все уснут, и убить их в постелях, дабы окончательно укрепить уверенность жителей Лондона в собственной незащищенности.
– Ты и правда не слышишь, как кашляет Джудит? – спросил жену Мэйн. – Я приоткрою дверь.
– Ты ее разбудишь, – запротестовала Джорджиана.
– Судя по всему, она и так не спит. – Держа лампу в одной руке, Мэйн другой отворил дверь.
Джорджиана заглянула внутрь и прошептала:
– Ничего не слышу.
Мэйн тут же втолкнул ее в спальню, зашел сам и захлопнул дверь. В спешке поставив лампу на стол, он с усилием начал двигать комод Джудит к дверному проему.
– Что ты делаешь? – изумилась Джорджиана. – Совсем с ума сошел?
– Скорее, помоги! – прокричал Мэйн. – Нет времени объяснять.
Тринадцатилетняя Джудит проснулась от шума и села на кровати.
– Кто здесь? – испуганно взвизгнула она.
– Помогите мне! – повторил Мэйн.
В коридоре хлопнула дверь кладовки. По ковру простучали тяжелые шаги. Кто-то нетерпеливо толкнул дверь спальни Джудит. Створка уже начала открываться, но Мэйн успел придвинуть комод и подпереть ее.
– Несите стулья! Все, что найдете, лишь бы укрепить дверь!
Злоумышленник снова попытался вломиться внутрь. Мэйн всем своим весом навалился на комод. После третьего толчка Джорджиана пришла в себя и метнулась за стульями. Вообще-то, в дверь был врезан замок, но им никогда не пользовались, и Мэйн понятия не имел, где лежит ключ.
Комод покачнулся от четвертого удара. Но комиссар с помощью жены и дочери сумел удержать его на месте и не позволил преступнику ворваться в спальню.
– Папа, что случилось? – умоляюще пролепетала Джудит.
– Будьте вы прокляты на веки вечные! – крикнули из коридора с заметным ирландским акцентом.
Дверь опять задрожала от удара, комод дернулся, и Мэйну снова пришлось его удерживать.
– Попробуйте подтащить сюда кровать! – велел он жене и дочери.
Пока они безуспешно пытались сдвинуть кровать с места, преступник в очередной раз кинулся на дверь и едва не опрокинул комод.
«Если он все-таки прорвется, сумеем ли мы втроем справиться с ним? – в отчаянии думал Мэйн. – Есть здесь хоть что-нибудь, чем можно защищаться?» Ничего путного в голову не приходило. Комиссар лишь снова и снова представлял, как убийца достает нож и замахивается.
– Джорджиана, помоги мне удерживать дверь! – распорядился Мэйн. – Джудит, свяжи простыни!
– Простыни? – растерянно повторила дочь.
– Сделай из них канат! Скорее! И проверь, крепко ли связаны узлы! Джорджиана, прижимай комод к двери! Изо всех сил!
– Твою дочь ждут те же мучения, что и моих сестер! – заорал из коридора ирландец и ударил по двери с такой яростью, что та затрещала.
Затем еще раз.
Треск повторился, уже громче.
– Скорее, Джудит! – торопил дочь Мэйн.
– Я стараюсь, папа!
Оглянувшись через плечо, комиссар увидел, что дочь связала вместе две простыни.
– Нужно еще несколько штук, – сказал он ей. – Затягивай узлы как можно крепче. Ты поняла, для чего нужен канат? – Привалившись к комоду, он направил отчаянный взгляд на окно и различил в тусклом свете лампы, как Джудит кивнула.
