В 9.22 дверь открылась и вошли Икэда и Ямада, высокий лысеющий японец в очках.>{181}
– Ну вот мы и вместе, – сказал Андреас.
– Привет, – откликнулся Икэда.
– Доброе утро, – произнес Ямада.
Бизнесмены поговорили о перелете и самолетах.
– У вас ведь сейчас середина ночи, если не ошибаюсь? – спросил Андреас.
– О да, – рассмеялся Ямада.
– Сожалею, что подняли вас так рано, – сказал Андреас.
Все уселись за стол.
Шепард наблюдал, как эти четверо рассаживаются за столом. Андреас и Уайтекер сидели почти прямо против камеры, а японцы были хорошо видны в профиль. Обзор был идеальный.
Более часа разговор, то живо, то вяло, вертелся вокруг глютамата натрия, различных компаний и перспектив сотрудничества с ними, но о лизине не было сказано ни слова. Персонал отеля приносил беседующим кофе, чай, соки, бутерброды, фрукты, причем в таком количестве, что его хватило бы, заметил Уайтекер, человек на сорок.
В 10.39 Ямада посмотрел на Икэду, на Андреаса и спросил:
– Поговорим о лизиновой ассоциации?
– Давайте, – кивнул Андреас.
– Ассоциация существует официально, – вставил Уайтекер.
– Да-да, официально, – откликнулся Ямада. – Я думаю, это хорошо для развития рынка.
Уайтекер записал что-то в блокнот и кашлянул.
– Мы уже больше года потратили на то, чтобы, э-э-э, выправить ситуацию на рынке, – произнес Ямада, с некоторым трудом подбирая английские слова, и добавил, что пора заключить соглашение об объемах производства.
– Мы немного говорили об этом в Париже, – заметил Уайтекер, кладя ногу на ногу.
– Все предыдущие встречи, – сказал Андреас, устраиваясь поудобнее, – оставили у меня впечатление, что большинство наших конкурентов не осознает подлинных размеров рынка.
Он посмотрел на Уайтекера.
– Мне так кажется, – добавил он.
Шепард решил рассмотреть Андреаса поближе и нажал нужную кнопку пульта. Изображение увеличилось, но весь экран заполнила люстра. Шепард немного повернул камеру, и в поле зрения попал Андреас, но без головы. Манипулируя камерой так и этак, агент наконец поймал крупный план.
– Мне так кажется, – говорил Андреас, – потому что цифры, о которых мы все время слышим, не отражают действительности.
Шепард слушал, как Уайтекер называет объемы производства АДМ. Камера была направлена на Андреаса, и в кадре виднелась лишь рука Уайтекера.
– Я заместитель председателя совета директоров, – сказал Андреас. – Совет у нас большой, и много акционеров.
Ямада пробурчал что-то одобрительное.
– У нас были те же проблемы, что и у вас, – продолжал Андреас. – Цены были далеки от тех, на которые мы рассчитывали, и никак не росли.
И добавил, что производственные мощности АДМ уже сейчас позволяют наполовину удовлетворить расширение объема рынка этой продукции, но компания понимает, что это не в интересах остальных производителей, и не жадничает.
– Если бы мы увеличили производство процентов на семьдесят, это нарушило бы равновесие и привело к нестабильности, но и сокращать его мы не намерены.
АДМ выложила свои карты на стол. Компания не собирается отхватывать себе весь прирост рынка, но и сокращать продажи не станет. Предложение «Адзиномото», выдвинутое несколько месяцев назад, неприемлемо.
Икэда пробормотал, что они могли бы договориться и найти компромиссную цифру.
– Тут есть бумага? – спросил Андреас у Уайтекера.
В ответ Уайтекер и Икэда указали на стенд позади Андреаса с прикнопленным к нему листом бумаги.
– А, вижу, – сказал Андреас, обернувшись.
Икэда подошел к стенду, чтобы записать цифры, а Андреас тем временем направился к столику с закуской и кофе.
Уайтекер тоже встал.
– Туалет-то тут есть? – спросил он громко, чтобы Шепард слышал, что он собирается покинуть помещение.
Икэда искал ручку, и Уайтекер подал ему одну из лежавших на столе. Икэда начал записывать цифры объемов производства.
Уайтекер посмотрел на лампу с камерой и объявил:
– Пока вы пишете, я быстренько сбегаю в туалет.
«Ну уж этого хватит, чтобы меня услышали», – подумал он и вышел.
Шепард выключил видеокамеру. Он пропустил первое предупреждение Уайтекера. Магнитофонная лента крутилась еще несколько секунд после того, как Уайтекер вышел, но за это время никто ничего не произнес.
