– Я хочу, чтобы вы посмотрели на эту открытку, – сказал Херндон. – Это наш главный свидетель со своей семьей. Я не расстаюсь с этой фотографией, и она напоминает мне, что мы имеем дело с реальным человеком, который должен заботиться о семье. Решившись помогать нам, он рискнул своей карьерой. Все видеозаписи, которые вы только что просмотрели, были добыты только благодаря ему. Мы хотели бы быть уверены, что в случае необходимости Бюро поддержит его.
Том Кьюбик поднял руку.
– Если он потеряет работу из-за сотрудничества с ФБР, мы примем меры даже раньше, чем вы, Боб, – сказал он. – Так что не беспокойтесь.
В тот же день Эликс Саггс, курировавшая спрингфилдское расследование, обошла все управление, разыскивая Херндона и Кейт Киллэм. Она нашла их в компьютерном центре.
– Боб, я повсюду ищу вас – сказала она Херндону. – Помощнику директора ФБР Эспозито только что сообщили о ваших видеозаписях, и он хочет их посмотреть.
Сам помощник директора? Значит, новость уже достигла седьмого этажа! Херндон почувствовал комок в горле.
Кейт Киллэм, услышав об этом, разволновалась.
– Пойдемте, Боб, – теребила она Херндона, – идемте скорее.
– Вы идите, Кейт, – сказал он.
– Нет, Боб, – возразила она, схватив его за руку. – Мы пойдем вместе.
Уильям Эспозито усаживался в кресло небольшого уголка для совещаний, составлявшем часть его кабинета. Том Кьюбик и Дон Стаки достали из шкафа телевизор и видеоплеер. Стаки вставил в плеер кассету с «хитами сезона», а Кьюбик расставил стулья.
На экране появилась зернистая черно-белая картинка. Стаки начал комментировать происходящее, но он не знал всех участников так хорошо, как агенты, непосредственно занимавшиеся этим делом. К его облегчению, вскоре появились Херндон и Киллэм, и Херндон избавил начальника от неловкого положения.
Просмотрев запись, Эспозито поднялся на ноги.
– Я, конечно, не эксперт по антитрестовскому законодательству, – сказал он, пожимая руку Херндону, – но судя по тому, что я только что видел, наши позиции в этом деле очень сильны.
Агенты поблагодарили Эспозито за то, что он уделил им внимание, и направились к дверям. Эспозито попросил Стаки задержаться.
Они сели.
– Бог ты мой, кто-нибудь еще знает обо всем этом? – воскликнул Эспозито.
Увидев запись, он понял, что это одно из крупнейших «беловоротничковых» дел в истории ФБР, – и никто в штаб-квартире не знал о нем. И по этому делу работали всего два агента, а ведь дела хватило бы на дюжину человек.
– Ваши люди хорошо поработали, – продолжал он. – Но мы знаем, что нас ожидает, и, учитывая масштабы этой компании, вам потребуется куда больше агентов. Продумайте свои дальнейшие действия, прикиньте, что вам понадобится, и сообщите мне план игры, чтобы я начал организовывать поддержку.
Стаки пообещал, что скоро вернется и тогда передаст свои соображения.
– И еще одно, – сказал Эспозито. – Если возникнут затруднения с Министерством юстиции, дайте мне знать. Я схожу в дом напротив и сделаю для вас, что смогу.
Стаки поблагодарил его. В доме напротив находились главные офисы Министерства юстиции. Теперь Бюро было готово поддержать Спрингфилд в «Битве за урожай».
Директор ФБР Луис Фри занял место во главе стола в своем кабинете. Его помощники и заместители приготовились к брифингу, который проводился в восемь часов утра.
– Есть что-нибудь новое? – спросил он, окинув взглядом присутствующих.
И тут же заговорил о статье в «Вашингтон пост», которую успел прочесть утром. Ее обсуждение шло недолго – Фри не любил разводить канитель. Затем он обратился к одному из помощников:
– Что у тебя?
Помощник вкратце обрисовал ситуацию в своем отделе и ответил на вопросы директора. Во время брифинга директора информировали о событиях за прошедшие сутки и о том, что ожидалось в следующие.
Фри взглянул на Эспозито.
– Что скажешь, Билли?
Сверяясь со своим блокнотом, Эспозито рассказал начальнику о текущих делах и добавил:
– Парни из Спрингфилда только что рассказали мне о деле АДМ. Это громадное дело. Оно потребует много ресурсов.
Подняв голову, он увидел озадаченные лица.
– Что такое АДМ? – спросил один из них.
