Инди знал, что война с Турцией принесла именно такие итоги, какие предсказывал отец Дорианы. Греция затеяла войну с соседом якобы для освобождения греков, живущих за пределами страны. Сейчас Афины полны беженцев, а человеческие жертвы просто неисчислимы.
– По-моему, войны ничего не решают, – проговорил Инди.
– Случившееся – ужасная ошибка. Мы уже послали на войну сотни тысяч человек, а бойня все продолжается.
Инди кивнул, не зная, что сказать. Потягивая рецину, он смотрел на Дориану.
– Казалось бы, Мировая война должна научить нас чему-то. Мы ужасно настрадались, поддерживая Британию и Францию. Греция совершенно измотана войнами, но снова втянута в конфликт.
– Но при чем здесь те двое из Акрополя?
Дориана повертела ножку бокала между пальцами, собираясь с мыслями.
– Отец предупреждал, чтобы я не возвращалась сюда, пока все не уладится. Говорил, что опасно.
– Значит, по-твоему, они работают на короля?
– Возможно.
– Почему бы им просто не запретить тебе работать в руинах?
– Король мог с легкостью воспрепятствовать моему возвращению в Дельфы, но он не дурак. Дельфы – национальное достояние, и он предстанет в дурном свете, если не позволит мне поехать туда. Особенно теперь, после землетрясения.
– По-твоему, к тебе приставили соглядатаев, чтобы выяснить, чем ты занимаешься?
Она протянула Инди пустой бокал, жестом попросив налить еще вина.
– Если бы они были простыми соглядатаями, я бы и внимания не обратила. Но по-моему, царедворцы, если не сам король, хотят нанести моему отцу удар. Если меня убьют, цель будет достигнута.
– И что же ты намерена предпринять?
– Ничего. Как и запланировано, завтра утром мы выезжаем в Дельфы. Я не позволю себя запугать.
Наполнив бокал Дорианы, Инди налил заодно и себе. В общем-то, рецина не так уж плоха, надо только пообвыкнуть. Протянув Дориане бокал, Инди засмотрелся – она намыливала круглой губкой бедро.
– Поставь бокалы, – вдруг проворковала она, обвивая рукой его шею.
– Что ты делаешь?
Дориана притянула его к себе; рецина расплескалась по полу.
– По-моему, тебе надо принять ванну.
В ее хрипловатых, вкрадчивых интонациях затаились искорки смеха. Обняв Инди мокрыми руками за плечи, Дориана притянула его к себе, опрокинув в теплую воду и обхватив руками и ногами.
– А как же служанка?
– Не волнуйся.
– А обед?
– Подождет.
– Вообще-то, это я должен проявлять инициативу, – пробормотал он, утирая лицо ладонью, пока Дориана стаскивала с него мокрую одежду.
– Ты слишком медлителен. И потом, тебе не помешает взять еще парочку уроков.
– Лады, профессор! – он выпутался из льнущих к рукам рукавов рубашки. – Значит, я по-прежнему ваш студент.
Дориана встала еще затемно. Она отбросила занавеску, и в комнату просочилась предрассветная серость. Шестой час; надо торопиться.
Она тихо пересекла комнату, бросила взгляд на укрытого одеялом человека, быстро натянула плиссированную юбку, блузку и шерстяной свитер и уже собиралась выйти из спальни, когда Джонс пошевелился. Дориана оцепенела, устремив на него пристальный взор и от всей души надеясь, что Инди не проснется. Убедившись, что он по-прежнему спит, она повернулась и вышла.
Взяв стоявший у стены велосипед, Дориана повела его через двор, открыла обитые железом ворота, поморщилась, когда они заскрипели, затем села на велосипед и покатила прочь.
Через три квартала она свернула налево и съехала под уклон. В воздухе еще висела сырая утренняя свежесть, и Дориана порадовалась, что надела свитер. Восточный горизонт окрасился бледно-розовыми тонами грядущего рассвета. Достигнув подножия холма, она притормозила, свернула направо и поехала мимо площади Монастиракиу. Обычно тут царит оживление – снуют торговцы орехами, ломятся от фруктов прилавки, роятся покупатели, но в этот ранний час над площадью еще властвуют тишина и покой. Монастырская церковь десятого века в центре площади выглядит серой и заброшенной – одиноким следом бесхитростных времен.
Она миновала осыпающиеся стены Адриановой библиотеки, проехала по улице Эола и добралась до ворот Афины-Архегиты, входа в Римский форум. На пилястре, обращенной к Акрополю, высечен эдикт Адриана, объявляющий правила торговли и цены на масло. «Видел бы Адриан это место сейчас», – подумала Дориана.
