– Манн зал-лази йашфагу гыйндахуилла би-изних, йагъламу ва ля йухыйтуна би-шайэим-мин гыйлмихи…
– Ихи-ихи-хи-хи, – засмеялся голос, – Ихи-хи-хи…
Малик не смог завершить молитву, он был вынужден спросить:
– Ты чего смеешься?
– Интересный ты человек… – голос прекратил смеяться. – Думаешь молитва спасет тебя от божьей кары…
– Ты не Бог! – сказал Малик. Но он не очень верил в свою правоту. – Ты Стана…
Опять послышался смех.
– У меня много различных имен. Но это ничего не меняет.
Мучение можно объяснить разными словами, но от этого оно не станет легче. И радость так же. Я радость и горе, любовь и ненависть.
Я все…
– Ты зло, – сказал Малик с безграничным пренебрежением. – Как бы ты не называлась, ты – зло.
– Я зло, – согласился голос с неожиданной легкостью, – и для меня самое главное большое счастье – сон. Но вы не дали мне спать, вы прервали мой сон. Меня разбудила ваша нечестность и беспечность. Сколько лет ждал вас отец в тревогах и волнениях. Не дождавшись, он заболел и умер. Ночами мать не смыкала глаз, ожидая вас. Все это лишило меня спокойствия. И я собрала вас в одном месте.
Надеялась, что встреча братьев вызовет прекрасные чувства. Я ждала, что вы раскаетесь, ждала ваших теплых воспоминаний о родителях.
Но не дождалась. Вы забыли прошлое. Вы обрекли своего ангела на одиночество. И я решила ликвидировать вас. Но даже в таком состоянии я прислушалась к твоим словам. Я поставила вас перед выбором. А если так, то я не только зло. Перед вами было два пути…
Все зависело от вас самих. И вы выбрали…
Малик слушал, не в состоянии сделать ни одного движения.
Голос был прав. Не было возможности сказать что-нибудь существенное против. Они были виноваты все. Наказание было заслуженным.
Малик какое-то время стоял, потупив голову Сейчас он уже не думал о необходимости борьбы или бегства. Он был спокоен.
Неожиданно воздух в комнате сгустился, стало трудно дышать.
Стараясь выяснить, причину этого, Малик поднял голову и вздрогнул.
Это, действительно, был Он. Имеющий миллион имен. Но в этот раз он был в облике палача. В руках он держал блестящий кинжал, горящий факел и человеческий череп. Голову Малик узнал сразу. Это была голова Радика. Малик постарался сглотнуть комок в горле.
Женщина, улыбаясь, смотрела на него. Потом она сделал невидимое движение, и голова в ее руке превратилось в золотое яблоко. Малик не удивился этому.
– Твои условия не были справедливыми, – Малик посмотрел на золотое яблоко. – Какое сейчас время. Все связано с деньгами, что бы ты не захотел сделать, все сводится к богатству, без денег и шага не сделаешь. Нет денег, нет и тебя. Людям такого времени ты не должна была ставить такое условие. В такое время никто не может отказаться от богатства…
Женщина кинжалом разделила яблоко на четыре части и одну отдала Малику. Часть была немаленькой. Это может хватить даже внукам, – подумал мужчина.
– Дело совсем не в богатстве, – сказала женщина, пытаясь улыбнуться. – И ты хорошо это знаешь. Дело совсем не в золотом яблоке.
Малик посмотрел на кусок яблока в руке и бросил его обратно.
Женщина улыбнулась. Яблоко в ее руке вновь стало целым.
– Что ты собираешься сделать со мной? – спросил Малик с потерявшим всякую надежду голосом.
Женщина не ответила.
Воцарилась тишина.
– Ты мне нравишься, – сказала женщина, уставившись в глаза Малика. Не знаю, почему… И я приготовила тебе подарок…
Малик вздрогнул. Он знал о великодушии великих, об их неожиданной снисходительности. На мгновение перед глазами предстало, как он стоял, обнявшись с женой, сыном, матерью. И он ласково улыбнулся.
– Какой подарок?
Одно мгновение женщина смотрела на него, таинственно улыбаясь.
– Легкую смерть, – сказала она приятным голосом, и сделала неуловимое движение.
Малик в ответ на ее слова грустно улыбнулся. Он надеялся на большее. И увидев, что кинжал в ее руке испачкан в крови, насторожилась. Это ничего хорошего не обещало. Что объясняет кровь на кинжале? Малик свой вопросительный взгляд направил на женщину. Неожиданно почувствовав, что страшно чешется правая сторона шеи, потянулся туда. Он хотел сильно почесать это место. Но стоило ему дотронуться до правого уха, как голова покатилась вниз.
