– А личная жизнь? Ты у него первая жена?
– Вторая. Первая погибла.
– Как погибла?
– Ну, я тоже точно не знаю… Я стеснялась спросить.
Наталья как-то странно на меня посмотрела и сказала:
– А ты не думаешь, что твой муж как-то в этом замешан?
– Я понимаю, но что с того? В чем он может быть замешан?
– Некоторые люди, – осторожно начала она, – в некоторых случаях иногда так устают друг от друга, что начинают друг друга ненавидеть…
Я даже рассмеялась: вот фантазерка!
– По-твоему, мой муж зарезал свою жену столовым ножом?
– Ты сама сказала, что мало о нем знаешь… А ты не можешь у кого-нибудь разведать подробности всего этого дела?
Я подумала о Витальевне. Но как мне ей объяснить, зачем я, собственно, задаю такие вопросы?
– Нет… и как-то неудобно про первую жену собственного мужа у других людей спрашивать…
– А ты не знаешь, как они – Жанна и твой – вообще познакомились?
– Жанна – его адвокат. Наверное, Нику приходилось с кем-нибудь судиться, вот она и помогает ему.
– Ну вот! – восторжествовала Наталья. – Был суд? Не знаешь? А что, если Жанна познакомилась с Сухаревым в связи с расследованием смерти его жены? Она знает подробности, читала дело. Она твоего мужа шантажирует! Вот смотри: Ник заказал свою жену – ее убивают. Убийцу ловят, Жанна его защищает в суде, а о заказчике так никто и не узнает. Теперь, когда твой муж ей так нужен, она грозится раскрутить это дело. Твоего мужа за это дело будут судить, ему тюрьма грозит! Поэтому-то он и согласился с ней снова встречаться. Вот так!
– Наташа, ты ерунду несешь! Ты же ничего не знаешь, а только сочиняешь. Начнем с того, что Ник никогда бы не стал нанимать убийцу для своей жены. Он не такой!
– Все не такие.
Наташка вскочила на ноги и забегала по номеру. От ее беготни и диких фантазий у меня закружилась голова.
– Наташа, перестань! Это невозможно. Ты его не знаешь. Он особенный, порядочный, он много лет заботится о матери своей жены, хоть она и абсолютно сумасшедшая! Она вообще в его доме живет, его деньги тратит.
Наталья азартно хлопнула в ладоши:
– Вот! Это чувство вины! Что за бред: жить с тещей, когда жена уже умерла!
Теперь она меня уже злила.
– Слушай, ты на меня не обижайся, но я такие дела обсуждать не буду! Это мой муж, я его люблю. Пусть даже он ушел к другой, но он не убийца.
– Но ты бороться должна за свое счастье! – упрямилась она.
– Нет! – истерично взвизгнула я. – Не буду я бороться! Иди займись своими делами, не трогай меня больше. Он ушел – значит, так ему лучше. Хватит!
Выслушав мои крики, Наталья поджала губы, вмиг вскочила с кресла, схватила свою норку и, не попрощавшись, вылетела из номера вон.
Три мартовских дня, которые я провела в гостиничном номере, никак меня не успокоили. Я тосковала, по-прежнему не зная, на что решиться. Боялась звонков Митьки, Витальевны, своих родных и отключила телефон – говорить с ними я бы не смогла. Из номера почти не выходила.
О Наташкиных бредовых идеях я почти не задумывалась. Даже если Ник заказал свою жену, а Жанна теперь его шантажирует этим, даже в этом случае мои отношения с Сухаревым кончились. Такому шантажу противостоять невозможно.
На четвертый день вечером в мою дверь постучали. К этому моменту я выпила почти целиком бутылку сухого мартини.
Открыв дверь, я увидела хозяйку брачного агентства.
– Эй, ты живая? – спросила она тихо и легонько потрясла меня за плечи. – Боже, ты напилась! Ну ничего, ничего. Я кофе раздобуду, закажу на ресепшне.
– Что случилось? – спросила я.
– Где телефон? Ты посиди, а я покажу, что раздобыла.
Впустив ее в номер, я упала на кровать. Мне было без разницы, что она там раздобыла. Наталья протянула мне лист бумаги.
– Что это?
– Это признание Николая Сухарева. Он убил свою жену.
Я приподнялась на локте и попыталась прочитать написанное, но отксерокопированные слова не имели никакого смысла. Я пробежала по строчкам: первый абзац, второй… Наконец что-то начало вырисовываться:
«…в Новый год. Я решил, что надо помириться, и приехал за ней в дом ее матери. Вошел в дом, позвал Зинаиду Петровну и Оксану. Никто не откликнулся. Я зашел в ее комнату. Она была там. Я стал извиняться за то, что ударил ее накануне. Она сказала, что прощать меня не собирается. И призналась, что у нее давно уже были любовники и она меня ненавидит. Я хотел уйти, но она потребовала денег и пообещала, что отсудит у меня ребенка. Я повернулся к ней спиной, потому что стал снова злиться на нее, боялся, что сорвусь. Она схватила меня за локоть. Я хотел высвободить руку, чтобы уйти. Взмахнул рукой, но нечаянно толкнул ее. Она упала назад. Я обернулся и увидел, что она ударилась головой о край прикроватной тумбочки. Она лежала на полу, из раны на голове вытекло немного крови. Я наклонился над ней. Понял, что убил. Я испугался. Выбежал из дома. Вечер я провел с друзьями, чтобы никто не догадался о том, что случилось. Я боялся попасть в тюрьму, потому что не хотел, чтобы сын рос без меня. Туда мне позвонили и сказали, что дом тещи сгорел. Я приехал за Митей…»
