Начиная с начала II тыс. до н.э. прибрежные перуанские храмы стали украшать росписями, рельефами и объемной глиняной скульптурой. Нет никакого сомнения в том, что создавали эти произведения искусства мастера-профессионалы. По материалам эпохи инков мы знаем, что обслуживавшие храмы и знать перуанские ремесленники стояли вне обычной общинной организации, находясь в зависимости от государства или отдельных представителей привилегированных слоев. Эта инкская практика находит несомненные аналогии в социальном устройстве царства Чимор (X-XV века н.э.). Свидетельства о профессиональном ремесле, относящиеся ко II тыс. до н.э., крайне важны. Если мастера работали по заказу центральной власти, то это значит, что во II тыс. до н.э. у местных лидеров появляется свой социально-хозяйственный сектор – тот самый независимый от «низов» дополнительный источник власти, ресурсами которого они непосредственно распоряжаются. Об этом говорят и находки предметов роскоши, каковыми в Андах были прежде всего экзотические эквадорские раковины и изделия из них. Самые ранние отмечены при раскопках верхних слоев Ла Гальгады, а первой половиной I тыс. до н.э. уже датируется большая серия подобных находок.
Надо заметить, что доколумбова Америка вообще отличается более ранним и широким распространением монументального изобразительного искусства, чем общества Древнего Востока предгосударственного уровня. Обилие и совершенство каменной и глиняной скульптуры и настенной живописи, характерное для мексиканских (ольмекских) и перуанских обществ уровня сложных вождеств, существовавших во II тыс. до н.э., не имеют аналогий ни в додинастическом Египте, ни в прото– и даже раннединастическом Двуречье. Одну из причин этого допустимо усмотреть в скором и эффективном подчинении квалифицированных индейских мастеров правящей элите. Создается впечатление, что как в Мексике в XII веке до н.э., так и в Перу в XVIII-XV веках до н.э. имел место резкий сдвиг в формах общественных отношений: монументальное искусство появляется внезапно в уже развитом виде, тогда как перуанские святилища III тыс. до н.э. хотя и массивны, но лишены сколько-нибудь существенного декора.
Горные районы Центральных Анд до середины II тыс. до н.э. развивались несколько медленнее прибрежных. Окончательный переход к оседлости, отраженный в появлении деревень и гончарства, приходится лишь на вторую четверть II тыс. до н.э., когда на побережье уже возводились массивные искусственные платформы. Зато в конце II тыс. до н.э. именно в горах в верховьях реки Мараньон вырастает крупнейший региональный центр Чавин-де-Уантар, по-видимому, контролировавший торговый путь через Анды. Существует гипотеза, связывающая возвышение Чавина с постигшей прибрежные области катастрофой – ударами гигантских цунами, разрушивших в начале I тыс. до н.э. Гарагай и некоторые другие храмы и поселения. Каковы бы ни были причины упадка прибрежной культуры в самом начале I тыс. до н.э., ее предшествующие достижения не были утрачены: важнейшие особенности архитектуры Чавина восходят именно к прибрежной традиции. В первой половине I тыс. до н.э. Чавин-де-Уантар стал едва ли не самым значительным поселением Южной Америки. Вокруг великолепных храмов располагались жилые кварталы площадью около 40 гектаров. Число обитателей городка составляло две-три тысячи человек.
Зародившийся во II тыс. до н.э. на побережье и получивший блестящее развитие в каменных барельефах Чавина художественный стиль, равно как и связанные с данными монументальными памятниками типы керамики, встречаются на огромной территории – от лесного коридора, разграничивающего Эквадор и центральноандскую область, до Аякучо и южного побережья Перу. Найденные в горах и на побережье культовые изображения свидетельствуют об унификации религиозных представлений, о возникновении образов божеств с устойчивой иконографией. Складывается художественный канон, определивший многие особенности всего последующего перуано-боливийского искусства вплоть до эпохи инков. Характерно также, что население северного Перу в I тыс. до н.э. предпочитало пользоваться изделиями из обсидиана (вулканического стекла), поступавшего из более удаленного центральноперуанского месторождения, чем оказаться в зависимости от более близкого источника в Эквадоре, который контролировали создатели других культур.
