Многие русские дворяне пожелали вступить в Орден и были награждены его знаком, известным в России как Мальтийский крест. Только за период со 2 июля 1800 года по 10 марта 1801 года, то есть за восемь с небольшим месяцев, было принято в Орден, пожаловано званием командора и награждено Мальтийским крестом более четырехсот человек.[77] Среди них были и иностранные подданные, в том числе архитектор Д. Кваренги; Карл Фридрих, наследный принц фон Изенбург-Бирштейн; шведский король Густав Адольф и его дядя наследный принц Карл, герцог Зюдерманландский; Фридрих Франц, герцог Мекленбург-Шверинский; Карл Фридрих, наследный принц Саксен-Веймарский и многие другие. Последний указ о пожаловании звания почетного командора Ордена премьер-майору Краснову был подписан Павлом 10 марта 1801 года в Михайловском замке,[78] за день до гибели императора.
11 января 1799 года Павел учреждает Кавалергардский корпус в качестве гвардии великого магистра, а 3 апреля того же года — двор великого магистра.[79] В августе 1799 года последовало два указа о включении мальтийских символов в государственный герб и в государственную печать Российской империи.[80] Вскоре Ордену была пожалована церковь во имя св. Иоанна Предтечи на Каменном острове с землею для погребения кавалеров.[81]
Оба Российских приорства, учрежденных Павлом, безусловно, приобрели исключительное положение, так как располагались в Петербурге. Им отводилась особая роль — служить местом встреч всех кавалеров Ордена. Для этого Ордену был передан Воронцовский дворец.[82] В нем по проекту архитектора Д. Кваренги, принявшего пост архитектора Ордена, в 1798–1800 годах устраиваются православная церковь и мальтийская капелла. В этом дворце заседал Священный совет, орган, посредством которого Павел как великий магистр управлял Орденом. Несомненно, что русское влияние в Священном совете было неоспоримо, потому что все ключевые посты в нем занимали подданные императора. Так, например, из 25 человек, включенных в состав Священного совета в период с 20 ноября 1798 года по 16 февраля 1802 года, 16 были русскими подданными.[83]
Возглавив Орден и открыв в него доступ российским дворянам, Павел I предоставил также право зарубежным кавалерам, прибывшим в Россию, «пользоваться… достоинством и преимуществами, сопряженными с офицерским рангом» и возможность поступить на русскую службу.[84] Это вытекало из трех задач, выполнение которых он возложил на Орден:
во-первых, заручиться союзом католического мира для борьбы с Французской революцией;
во-вторых, соединить в Ордене все дворянство Европы, образовав на этом уровне некое подобие объединенной Европы;
в-третьих, создать на острове Мальта надежную базу русского флота для достижения геополитических целей России в Средиземноморье.
Временной момент в историческом пространстве был для этого наиболее подходящим. Свои многовековые функции противостояния турецкой экспансии Орден передал в конце XVIII века России, которая уже около столетия к тому времени вела борьбу с Османской империей на уничтожение последней.
К сожалению, современники не оценили усилий своего государя, а преждевременная насильственная смерть Павла не позволила осуществить его планы.
Е. А. Агафонова
Преобразования императора Павла I в системе российской геральдики и мальтийский орден
Из всех начинаний императора Павла I, связанных с учреждением в России Мальтийского ордена, наиболее глубокий след оставили его преобразования в российской геральдике, как дворянской родовой, так и государственной.
15 января 1797 г. состоялась Конвенция об учреждении Великого российского приорства, а спустя пять дней, 20 января, Павел издает указ о составлении Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи. В указе говорилось: «Во всех европейских государствах в древние времена звание дворянское и звание рыцарское имели одни и те же обязанности — честь и храбрость были главным основанием деяний дворянина и рыцаря… Каждый дворянин вменял себе за славу и честь быть рыцарем и получить знаки и украшения рыцарства. Щиты рыцарей украшаемы были гербами их родов, составленными из разных изображений, внесенных в герб в память или в знак каких-либо рыцарских подвигов. Таковые знаки вливали в сердца потомков почтение к геройским подвигам предков своих и стремление к подражанию оным».
