Однако результаты свободно проведенных выборов представлялись на утверждение папе. Обычно это делалось
post factum и чисто формально. И все же в принципе право папы не согласиться оставалось в силе.
[61] Рыцари, избранные на магистерство, по традиции сообщали в Рим о своем избрании, еще не именуя себя великими магистрами. Это правило было в свое время соблюдено и императором Павлом.
Так или иначе, Орден остался верен канонической дисциплине. У Караччоло некоторое время находились влиятельные сторонники (в частности, при неаполитанском и российском дворах), а отсутствие «настоящего» великого магистра ослабило Орден — по крайней мере, морально. Разнообразные оппозиционные группировки, нарушая устав, стали отделяться от Ордена. В этой ситуации неудивительно и предательство Александра I — императора, великого приора межконфессиональной российской ветви госпитальеров, протектора Ордена.[62] Одним из первых проявлений недоброжелательства стала отмена привилегий нижних чинов российской армии, имеющих донатские знаки Ордена, произошедшая еще в феврале 1802 года.[63] В 1810 году Александр конфисковал казну обоих российских Великих приоратов. В 1811 году Государственный совет подтвердил это решение.[64] Командорства (включая родовые) были уничтожены, орденские здания отобраны. Незадолго до этого император обещал великому приору католического российского приората Ордена, герцогу де Серракаприола, что все останется «в прежнем состоянии», Время показало, что означало это обещание: российские кавалеры могли донашивать свои кресты. Прием новых членов, делопроизводство, организационная работа — все было остановлено. Наконец, 20 января 1817 года Александр I утвердил резолюцию Совета министров, согласно которой российская ветвь Ордена объявлялась несуществующей.[65] Отныне она перестала существовать в российской юрисдикции.
Актами 1810–1817 годов Александр I в одностороннем порядке разорвал российско-орденскую конвенцию 1797 года и отменил все российские пожалования Ордену и приоратам, закрепленные множеством манифестов и указов его отца. Удар пришелся равно по католическому Российскому приорату, основанному по конвенции 1797 года, и по межконфессиональному приорату, который должен был получить от императора подтверждение своего устава, а получил указ 1817 года. Очевидна несерьезность мнения барона М. А. Таубе, полагавшего, что риторические формулы («на вечные времена», «навсегда», «за Нас и всех Наследников Наших» и т. п.), включавшиеся в текст конвенции и манифестов Павла I, делают эти акты абсолютно неотменимыми, В соответствии с основным законодательством Российской империи все высочайшие акты утверждались «навсегда» и «за себя и преемников» — до тех пор, пока другой высочайший акт не установит норм, противоречащих предыдущему.
Безусловно, Орден, как субъект международного права, мог не подчиняться Александру I и по-прежнему числить в своем составе оба российских великих приората. Но бездеятельность и лояльность российских кавалеров по отношению к императорской политике привела к тому, что оба приората фактически угасли, исчезли из жизни Державного ордена. Юридически это оказалось закреплено в ходе структурных реорганизаций Ордена в XIX и XX веках. Проблемы, поставленные политикой Павла I перед Орденом св. Иоанна (а равно перед Россией и перед церковными иерархами), перешли в разряд чисто теоретических.
Р. Г. Красюков
Некоторые исторические проблемы перевода Ордена в Россию при Павле I
Почти два столетия отделяют нас от событий, коренным образом изменивших облик Ордена св. Иоанна Иерусалимского и повлиявших на его дальнейшую историю. Этими событиями были избрание российского императора Павла I великим магистром Ордена и. перевод его управленческих структур в Россию.
Пребывание Ордена в России было непродолжительным. После гибели Павла I император Александр I со временем прекратил действие Ордена в России и передал в Ватикан часть орденского архива павловского периода его истории. В результате со временем возник ряд неясностей исторического характера, из которых наиболее существенными являются следующие:
