Сцепив зубы, Фалу уклонилась от когтистой лапы конструкции и нанесла второй удар. Удар прошел по касательной и не нанес особого вреда, а только еще больше разозлил конструкцию Воин. Но это было уже что-то.
Фалу представила, что это тренировочный бой с Титусом.
У конструкций по четыре лапы, они более устойчивые, и у них больше «клинков». Значит, надо к этому приспособиться.
Еще четыре удара, и меч Фалу, вспоров бок пятнистой твари, добрался до ее жизненно важных органов.
Титус уже расправился со своей конструкцией и теперь со стороны наблюдал за Фалу. Судя по виду, он даже не запыхался. А вот у Фалу горела икра, которую сумела зацепить конструкция.
– Путь свободен! – Она махнула рукой вознице.
Возница поклонилась:
– Спасибо, сай. Я знала, что конструкции вышли из-под контроля, но не думала, что все так плохо.
Она вернулась к повозке и забросила посох в кузов. Фалу подошла к Титусу и положила руку ему на плечо:
– Джио согласился на временное перемирие. Пора начинать от них избавляться, пока еще кто-нибудь из людей не пострадал. Возьми столько стражников, сколько потребуется, и организуй патрулирование в городе и селениях острова. Держи ухо востро. Любой слух о нападении конструкций – сигнал к действию. Надо уничтожить их как можно быстрее. Сейчас они наша главная цель.
– Но, решая эту задачу, мы оставим дворец без должной защиты. Ты веришь слову Джио?
Фалу тряхнула головой:
– Нет, но я должна надеяться, что он его сдержит.
Они приостановили поставки орехов каро на Императорский остров, фермерам платили, но орехи оставляли у себя в хранилищах. Если у Джио есть хоть какое-то понятие о чести, он повременит с планом захватить Нефилану.
– Хочу спросить, пока мы не отвлеклись на наши дела: как твоя семья?
Титус хмыкнул:
– Все как всегда, более или менее. Младший слег с лихорадкой. Жена поначалу испугалась, что это болотный кашель, но через несколько дней все прошло.
Титус всегда интересовался у Фалу, как у нее дела, а вот она о нем ничего не знала… и даже не собиралась узнавать. Теперь, помимо прочего, она хотела это исправить. Надо было осознать свое место в этом мире и понять, как это отражается на других.
– Похоже, нас застукали, – сказал Титус, глянув за плечо Фалу.
Под аркой стояла Аиш и наблюдала за ними, пока повозка проезжала за ворота дворца. Она была в обносках ребенка одной из служанок и прижимала к себе довольно приличный узел. Рядом стояла Ранами и, судя по выражению ее лица, была очень недовольна.
– Ты губернатор, – крикнула Аиш, – и знаешь, как биться на мечах?
Фалу жестом подозвала ее к себе.
Если девочка решила задавать вопросы, ей следовало подойти поближе.
Ранами скрестила руки на груди и вопросительно посмотрела на Фалу. Фалу пожала плечами – какой вред от того, что она ответит девочке, пока та не вернулась на улицы города?
В этот раз походка Аиш была уверенной. Она так торопилась, что чуть свой узел не выронила. От него в воздух поднимались тонкие струйки пара, видимо, кроме одеяла и плаща, кто-то в кухне завернул ей парных булочек и дамплингов.
– Ты знаешь, как биться на мечах? – снова спросила Аиш.
– Научилась, когда была девчонкой. Отец меня баловал, а я все время тренировалась.
– Каждый день, – добавил Титус, – и меня втянула в эту ежедневную пытку.
– Она заставила тебя тренироваться вместе с ней, – просто сказала Аиш.
Титус приподнял бровь:
– Нет, не заставляла. Тренировки держат меня в форме. Фалу – хороший спарринг-партнер. И хороший друг.
Слова Титуса согрели Фалу, такого она не ожидала. Аиш тем временем внимательно на нее смотрела, как будто пыталась вычислить – правду сказал Титус или нет. А потом она обошла их и начала спускаться по серпантину в город.
– Странный ребенок, – заметил Титус.
Однако перед первым поворотом Аиш остановилась и развернулась:
– Можешь меня научить?
– Научить тебя? – Фалу нахмурилась.
– Да, драться, – ответила Аиш и, поднимаясь обратно наверх, продолжила: – Знаю, я маленькая. Но именно из-за этого люди и думают, что ко мне можно привязываться и все у меня отбирать. Я хочу научиться давать сдачи. Мне это надо.
Аиш упрямо поджала губы, и это на мгновение вернуло Фалу в те времена, когда она сама была подростком.
