— Мне что, делать нечего? — возмутился Илья. — Сегодня нам еще повезло, что проселочная дорога расчищена. Если как следует заметет, придется лошадь в сани запрягать. У тебя есть лошадь?
— Нет, — поникла Маша. — Ты меня бросишь в этой дыре на съедение волкам?
Илья невольно вздрогнул. С некоторых пор упоминание о волках вызывало у него нервные мурашки.
— В эту дыру та сама напросилась! — отрезал он. — Так что не ной! И на меня не рассчитывай! Я тебе в телохранители не нанимался. Устраивает жилье — оставайся, не устраивает — вот порог!
— Ладно, не сердись…
— Печку растопить сумеешь? — сжалился Илья. — Давай проведу тебе инструктаж. Показываю и рассказываю…
Маша слушала в пол уха и растерянно разводила руками.
— Ты уверен, что у меня получится?
— Наука впрок не идет? — вздохнул он. — Тогда вот, что… не справишься с печкой, зови деда Акима, соседа моего. Он подсобит. Пойду колодец проверю. Ведро не украли, надеюсь?
Когда бывший муж вышел, Маша в ужасе обвела взглядом неприбранную горницу с темными образами на стенах, большую русскую печь, керосиновую лампу на столе, покрытом ужасной клеенкой в цветочки. Она чуть не заплакала от обиды и собственного бессилия.
Илья принес ведро с ледяной колодезной водой и водрузил его на табуретку у двери.
— Пользуйся, принцесса на горошине!
Маше становилось все страшнее, ее затея казалась все более нелепой и безрассудной. Как она будет жить тут одна?
— Дров в сарае много, — между тем сообщил Илья. — Колодец в исправности, от жажды не умрешь.
— А мыться где? Стирать?
— Вот тебе корыто, вот тазик…
Маша растерянно уставилась на бывшего мужа, кровь бросилась ей в лицо и тут же отхлынула.
— Вещи разбирать будешь? — раздраженно спросил он. — Или нести чемодан обратно в машину?
— Н-нет, нет! Я остаюсь… Вещи сама разберу… позже…
— Ну, как знаешь. С дедом Акимом тебя познакомить?
— Не надо! — взмолилась Маша. — Никому не говори, что я здесь!
Илья поднял палец к потолку и назидательно произнес:
— Для особо одаренных объясняю: когда из трубы идет дым, скрыть это невозможно. Дед в любом случае придет удостовериться, что никто чужой в дом не залез. Он за это деньги получает.
— Ты ему доверяешь?
— У меня нет другого выхода, дорогуша. Сама видишь, место глухое, народу вокруг мало, того и гляди, грабители нагрянут.
— Здесь особо брать нечего, — заметила она. — Хлам один.
— Тем лучше.
Маша поежилась. Дом не скоро прогреется, и без куртки в нем холодно. В щели деревянных окон дует, пол под ногами скрипит и стонет. Матрас и подушки наверняка сырые, постельное белье тоже придется просушить.
— Тут мыши есть?
— Конечно, — ухмыльнулся Илья. — Полно. Если что, зови деда Акима, он мышеловку поставит.
Маша дико боялась мышей, но еще сильнее она боялась Трошкина, который из любовника вдруг превратился в лютого врага…
* * *
На обратном пути в Москву Илья чего только не передумал. Он склонялся к тому, что бывшая жена решила разыграть перед ним драму и вернуть прежние отношения. Ради этого она и придумала переезд в Киреевку. Трошкин не собирается на ней жениться, а положение сожительницы ее не устраивает.
Это объяснение не удовлетворило Илью, но ничего другого на ум не шло. Зимняя трасса была с наледью, присыпанной снегом, и «субару» занесло. Илья сбавил скорость, а его мысли перекинулись на Ирину. После его отъезда из Верданска они не виделись и не созванивались. Он старался стереть из памяти ее образ, но не мог. Неужели, у Ирины роман с продюсером? Так быстро! Она что же, притворялась безутешной вдовой? Впрочем, пока ее супруг официально не признан мертвым, она не вдова.
Притормозив на заправке, Илья нашел в контактах телефон Ани Радунцевой, с которой давно не связывался, и набрал ее номер. В трубке раздались гудки, потом удивленный девичий голос молвил:
— Алло?
— Аня, это Илья Самбуров…
Он мог бы не представляться, девушка и без того узнала ветреного ухажера, который заморочил ей голову и бросил. Замирая от счастья, она ждала приглашения на свидание. Зачем еще Илье звонить?
— Я соскучился, — как ни в чем не бывало, заявил он. Как будто они вчера расстались. — Ты в Москве?
