Он, конечно, мог пойти по следу и догнать этого неуклюжего земледробилыцика. Это несомненно был пильщик — Нуль знал его приметы, — и следовательно, стоило за ним основательно и неспешно поохотиться. Нуль быстро проверил, все ли у него в порядке. Казалось, каждая часть тела функционировала правильно. Он начал движение широкими шагами в надежде кого-нибудь догнать на проторенной дороге.
Сумерки погасли. Почти полная луна взошла над холмами, как крошечная холодная линза. Ночные испарения давали приятную теплоту в виде тумана на фоне черно-алого неба, на котором сверкали звезды в оптическом спектре и жужжали и пели в радиодиапазоне. Лес сверкал как расплавленный, блестел вспышками ледяных крапинок на кремнии. Ветерок дул сквозь пластинки, абсорбирующие радиацию над головой, отчего они звенели друг о друга. Шуршали землеройки, по кружевным кристаллам хрустели протекторы, речка, сбегая вниз по лощине в долину, громко журчала и источала прохладу.
По мере продвижения Нуль огибал поваленные, стоящие и сложенные бревна. Он обращал больше внимания на свои радиорецепторы. В ту ночь было что-то странное на верхних частотах связи — случайная короткая нота-набор нот, голосов, басов, похоже на то, о чем ему раньше рассказывали или что он слышал сам. Но мир — загадка. Никто не бывал за океаном к западу или в горах к востоку…
Наконец Нуль остановился, одновременно прислушиваясь и сосредоточившись на молитве. Это было трудно, поскольку его оптические сенсоры в основном выведены из строя темнотой, и он передвигался медленно. Один раз он наступил в смазку от цилиндра, а еще раз усилил кислоту глотком воды. Неоднократно Нуль чувствовал поляризацию в своих энергетических ячейках и останавливался, чтобы дать ей время прекратиться. Он отдыхал.
Небо посветлело над далекими снежными пиками, постепенно становясь алым. Испарения, с привкусом сырости и сульфидов, клубились по склонам. Нуль мог снова видеть тропу, и он нетерпеливо начал продвигаться вперед.
И тогда снова вернулось ЭТО — но на этот раз громче.
Нуль припал к земле. Его решетка повернулась вверх. Да, импульсы исходили сверху. Они продолжали усиливаться. Вскоре он мог уже идентифицировать их с радио-помехами, связанными с действием передвигающихся существ. Но они не были похожи на те, которые он уже знал. И кроме того, там было что-то еще, какой-то резкий хриплый обертон, как будто бы он поймал отзвуки с края модулированного коротковолнового луча…
Звук поразил его.
Сначала он был самым высоким свистом с далеких холодных рассветных облаков. Но спустя секунды, вырос до рева, который потрясал землю, отражался от гор и заставлял звенеть абсорбиционные пластинки до тех пор, пока весь лес не зазвенел.
Голова Нуля превратилась в камеру, в которой отдавалось эхо, казалось, ракета раскроила его мозг пополам. В ужасе он повернул оглушенные и ослепленные сенсоры к небу. И тут Нуль увидел, как ЭТО спускалось.
На мгновение в смятении он подумал, что это — летающее существо. У него было длинное веретенообразное тело и воздушные плавники. Но никогда ни одно летающее существо не спускалось вниз на хвосте, который представлял собой разноцветный огонь. Ни одно летающее существо не занимало такого чудовищного места на небе, находясь на расстоянии в две мили!
Нуль почувствовал разрушительный удар, когда оно приземлилось, разбросав конструкции, растопив кристаллы почвы, раздавив маленькую землеройку в ее норке. Острая волна боли прокатилась по лесу. Нуль бросился ничком на землю…
Тишина, которая последовала, когда чудовище замерло на месте, была похожа на последний удар грома.
Нуль медленно поднял голову. Восприятие пришло в норму. Круг солнца поднялся ввысь над горной цепью. Но было немного обидно, что солнце могло вставать, как будто ничего не произошло. Лес оставался тихий, и едва-едва чувствовались радиошумы. Последние отзвуки эха умолкали между холмами.
Нуль решительно преодолел свой страх. Не было времени опасаться за собственную жизнь. Он включил передатчик на полную мощность.
— Тревога, тревога! Все, кто меня слышит, приготовьтесь к трансляции. Тревога!
