Игры Сатурна. Наперекор властителям - страница 13
— Я жду тебя, мой самый стойкий из всех возлюбленных, — проникновенно нараспев сказала Риция.
Оставшись один в своем космическом корабле, Данциг почти рыдал.
— Чтоб провалились они, эти проклятые игры, куда подальше! — Его слова уносились в пустоту.
III
Порицать психодраму, даже в ее усугубленной форме, все равно, что портить человеческую натуру.
Это берет свои истоки в детстве. Игра необходима для невзрослых млекопитающих, как средство навыков общения с собственным телом, с ощущениями и внешним миром. Молодые представители человеческого рода играют, должны играть и со своим мозгом тоже. Чем более сообразителен ребенок, тем больше упражняется его потребность в воображении. Есть степени активности, ог пассивного наблюдения за шоу на экране до более продвинутой — чтения, мечтаний, рассказывания историй и до психодрамы… для которой у ребенка нет такого причудливого названия.
Мы не можем дать такому поведению никакого единого описания, поскольку форма и способ, которые она принимает, зависят от бесконечного множества переменных. Пол, возраст, культура и пристрастия — только наиболее очевидные из них. Например, в Северной Америке в доэлектронную эру девочки часто играли в «дом», в то время как маленькие мальчики — в «ковбоев и индейцев» или в «полицейских и воров», в то время как сегодня их потомки могут играть в «дельфинов» или «астронавтов и пришельцев». По сути — это форма игры в небольшой компании, каждый выбирает героя, чтобы подражать, или выдумывает его, могут быть использованы некоторые вспомогательные предметы, такие как игрушечное оружие или любой случайный предмет, такой как палка, может быть назван чем-то еще, например, детектором лжи, или же эти вещи могут существовать только в воображении, поскольку, например, место действия — всегда воображаемое. Дети тогда разыгрывают пьесу, которую придумывают сами от начала и до конца. Когда они физически не могут выполнить какого-то действия, они описывают его («Я прыгаю действительно высоко, так, как прыгают на Марсе, и я оказываюсь на краю этого допотопного морского судна и застаю этого бандита врасплох»). Большой состав действующих лиц, особенно злодейских, зачастую возникает просто по необходимости.
Актер этой труппы, у которого самое большое воображение, превалирует в игре и в развитии сюжетной линии, хотя в довольно сдержанной форме, тем, что предлагает самые живые возможности. Однако остальные — гораздо более сметливые, чем среднестатистическая единица: психодрама в этой высокоразвитой форме подходит не для всех.
Но для тех, кто воспринимает ее, воздействие ее благотворно и продолжительно. Кроме того, повышая созидательные способности на практике, она позволяет им испытать игровые версии различных ролей взрослых и определенный жизненный опыт. Посредством нее они начинают приспосабливаться к взрослой жизни.
Такое разыгрывание пьес заканчивается, когда начинается подростковый период, если не раньше — но только в этой форме, и необязательно навсегда. Взрослые тоже занимаются игрой воображения. Это легко увидеть, например, в обществе, со всеми этими титулами, костюмами и церемониями, разве это не то же самое, что живая инсценировка каждого ритуала? До какой степени наш героизм, самопожертвование и самовозвеличивание в поступках не соответствует тому персонажу, на который мы хотим походить? Некоторые мыслители делали попытки проследить эти элементы в каждом аспекте общества.
Здесь, однако, мы касаемся явной психодрамы среди взрослых. В восточных цивилизациях она вначале появилась в значительной степени в середине двадцатого столетия. Психиатры нашли ее сильным диагностическим и терапевтическим методом. Среди простого народа война и игра фантазии проявились в идентификации с собственной личностью воображаемых или исторических персонажей, что стало завоевывать все большую популярность. Частично это было, несомненно, уходом от лишений и невзгод того несчастливого периода времени, но более вероятно, и по большей части, это было бунтом мозга против безынициативных развлечений, а именно, телевидения, которое стало доминирующим видом отдыха.