Вид проулка, превращенного в бойню, заставил Т'мора передернуться и тут же зашипеть от боли. Это напомнил о себе длинный порез от последнего удара мага, превратившего пусть и чешуйчато-когтистого, но все-таки вполне человекообразного адепта Тени чуть ли не в ящера с кинжальными клинками на пальцах. Хорошо еще, что сейчас боль была вполне терпима, не стремилась взорвать ему голову. Обычная такая боль от глубокой и длинной раны, протянувшейся через всю грудь. Кстати о преображении. Т'мор отыскал в себе Уголька и оторопел. Сумеречный дракон пребывал в сладостной дреме! Т'мор так и видел его сопящим на теплом ложе из остывающей лавы собственной ярости. И по фиг этому гаду чешуйчатому все муки, что испытывает сейчас его носитель.
От шквала эмоций, окативших змея, словно ледяной водой, Уголек проснулся и тут же материализовался перед Т'мором. Внимательно оглядев человека с ног до головы, дракон что-то успокаивающе просвистел, но тут взгляд алых глаз замер на кровоточащей ране, видневшейся в прорехе напитавшейся кровью рубахи и разъехавшегося из-за срезанной шнуровки ринса. Уголек взволнованно заклекотал и тут же обвился вокруг торса Т'мора, полностью закрыв рану своим телом, при этом не переставая материться на своем драконьем наречии и посылать Т'мору нервные мыслеобразы, из которых парень с великим трудом сумел выцепить главное. Дракон остановил кровотечение, но вряд ли надолго, так что ему следует как можно быстрее добраться до резиденции ап Хаш и сдаться на милость матушки Ирны. На мысленный вопрос Т'мора о судьбе их трофеев Уголек ответил долгим молчанием, но потом хомячья натура взяла верх, и он все-таки соизволил согласиться, что оставлять столь ценные вещи утренним обходчикам-хранителям неразумно. Правда, при этом дракон был абсолютно против идеи забрать первый баул с крыши дома, тут же нарисовав Т'мору картинку хлещущей из его пореза крови, едва человек хоть немного напряжется. На это более или менее пришедший в себя от общения с питомцем хозяин ответил легким ехидством и, сконцентрировавшись, слевитировал добычу с крыши прямо к своим ногам.
— Ну, как говорилось в одном древнем анекдоте: «А теперь мы попробуем взлететь со всей этой херней на борту», — пробормотал Т'мор, связывая оба баула хорговским поясом и закидывая их на плечо. Порез тут же обожгло болью, а Уголек сердито зашипел. — Ох. Хорошо еще, что идти здесь недалеко.
Серый встретил хозяина подозрительным взглядом, а когда учуял запах крови, зло фыркнул и отвернулся. Обиделся, что его с собой не взял. Т'мор только покачал головой. Его окружают животные-маньяки. Что дракон, кайфующий от вида распоротых животов хоргов, что мутировавший усилиями риссов конь, затаивший обиду за то, что его не взяли поучаствовать в очередной бойне. Впрочем, Серый — хаук отходчивый, так что уже через пару минут Т'мор покачивался в седле, периодически морщась от боли, и направлялся в резиденцию Арролда, только перед въездом в которую Уголек посчитал возможным снова укрыться в татуировке. Кровь снова начала сочиться из раны, но вызванная всполошившимся не на шутку Лероем домоправительница тут же сориентировалась и разразилась целым водопадом коротких, по-военному точных приказов.
Пока два хранителя дома снимали с седла раненого парня и крайне осторожно, но быстро волокли его в отведенные комнаты, Лерой, выполняя приказ домоправительницы, умчался готовить все необходимое к перевязке, а еще один громи занялся трофеями и хауком.
Матушка Ирна, взявшая на себя обязанности начальника госпиталя, хирурга и медсестры одновременно, вполне профессионально почистила рану, наложила швы и повязку и только после этого позволила пребывающему в слегка одурманенном состоянии от выпитого перед «операцией» снадобья Т'мору рассказать о произошедшем с ним в этот вечер.
Надо сказать, что домоправительница встретила новости о бое и возможной засаде на пути следования эра Ссиды, сопровождаемого Арролдом, со стойкостью истинной супруги военного. Если бы Т'мор не знал и не видел, с какой заботой эта добрая женщина относится к Арролду, сейчас он был бы уверен, что хозяин дома ей абсолютно безразличен. Ведь она и глазом не моргнула, когда захмелевший Т'мор поделился с ней новостями, только кивнула и, приказав ему спать, вышла из спальни. Отправилась готовить все необходимое для приема еще одного пациента. На всякий случай.