Солнце коснулось алым краем сияющей речной глади, шум битвы затихал. По огромному вытоптанному полю бродили норлоки. Кадгарцы всегда выкупали своих раненых и пленных, но в этот раз, зная, кто им противостоит, понимали, что рассчитывать на выкуп не приходится: сразу после битвы норлоки безжалостно добивали раненых. Смерти степняки не боялись: кадгарский бог войны, божество с головой пятнистой степной кошки, наделял воинов несколькими душами, так что погибшие в бою наутро снова вставали в строй. Зная это, норлоки несколько раз протыкали мечами тела кадгарцев: теперь, по поверью степняков, все души покидали мертвого человека, и никакие боги не могли отныне вдохнуть жизнь в убитых воинов.
Сульг ехал вдоль реки в сопровождении нескольких норлоков, окидывая взглядом вытоптанное поле. Ветер нес запах воды, взрытой земли, крови. На длинной галечной отмели Сульг спрыгнул с коня, зашел в реку, плеснул в лицо холодной водой, смывая засохшую чужую кровь. Он не чувствовал ни радости победы, ни облегчения оттого, что битва осталась позади, лишь страшную усталость и опустошенность, как будто за эти четыре дня прожил несколько жизней. Пора было возвращаться к обычным делам: хоронить погибших, выхаживать раненых, назначать новых командиров вместо тех, кто остался лежать на поле, отдавать приказы о подвозе продовольствия для солдат и кормах для животных, распоряжаться, чтобы накормили уцелевших жителей Акрима, которые понемногу собирались возле военного лагеря.
От тяжелых размышлений отвлек странный звук. Сульг поискал взглядом: неподалеку от берега, рядом с обезглавленным телом валялся грязный холщовый мешок, в котором что-то копошилось. Он кивнул одному из норлоков, тот тронул коня, подъехал ближе, подхватил мешок и вспорол ножом ткань. Под ноги великому норлоку вывалился маленький взъерошенный человечек.
— Это еще кто? — Сульг озадаченно поглядел на человечка. Тот поднялся на ноги, отвел маленькой ручкой спутанные белые волосы с лица, взял мешок, озабоченно пошарил и принялся рассовывать по карманам пузырьки и флаконы.
— Гляди-ка ты… Воинский трофей кадгарцев, не иначе, — сказал кто-то из норлоков.
Лошадь переступила с ноги на ногу, откатившийся пузырек хрустнул под копытом.
— Такие коротышки больших денег стоят, — заметил другой. Глаза его блеснули. — Богатые люди их покупают. У прошлого Наместника штук пять было. Шутами служили — чем плохо? На этого тоже покупателя найти можно.
Сульг сделал знак, чтоб подвели коня.
— Забирай. Продашь кому-нибудь. — Великий норлок сел в седло и тут же забыл про карлика. К реке, пересекая поле, ехал Тирк с лучниками Азаха, грязный и вымотанный боем, но невредимый.
— Эй ты, иди сюда! — бросили карлику. — Поглядим, как ты нас повеселишь в лагере! Будешь плясать или споешь? Знаешь какие-нибудь забористые песенки? Шут должен уметь веселить!
Карлик нырнул под ноги лошади и оказался перед Сульгом.
— Погодите, погодите, белл! Выслушайте меня!
Тот рассеянно оглянулся. Голубые глазки карлика умоляюще глядели на норлока снизу вверх.
— Ну чего тебе? — устало спросил Сульг.
— От меня будет больше пользы, если вы не станете меня продавать! Я могу лечить ваших раненых! Врачевать раны!
Норлок хмыкнул.
— Врет небось, — предположил кто-то.
Карлик понизил голос, сверля глазками Великого нор-лока:
— Я — шенданский лекарь! Выучку проходил в Ордене Серебряной ветки!
Сульг насторожился:
— Ты что, знаешь лечебную магию? Карлик кивнул.
— Не врешь?
Норлок на мгновение задумался, глядя на человечка. Лекари из Шендана, небольшого морского государства, славились своим искусством, а уж те, что умели врачевать с помощью магии, ценились на вес золота.
— Ладно, — помедлив, решил Сульг. — Не будем тебя продавать… пока что. Как твое имя?
— Дрок.
— Поедешь в Акрим, Дрок. Можешь жить там возле лагеря, скажешь, что я разрешил. У наших лекарей сейчас полно работы, лишние руки не помешают.
Карлик поспешно кивнул.
— Вздумаешь сбежать — пеняй на себя. Церемониться не будем. Пожалеешь тогда, что шутом не стал… Агир, приглядывай за ним! — приказал норлок.
Агир подъехал ближе, подхватил карлика одной рукой и усадил на коня позади себя.
