– Что-то пить хочется. – Тормалинец поднял руку, упредив мое намерение разразиться пространной бранью. – Купи обе и возьми тот янтарный шелк. Я плачу.
Торговец выглядел страшно довольным, и немудрено, учитывая цену на шелк так далеко на севере. К тому же мне шел этот цвет. Райшед расплатился, и мы отправились дальше с еще одним свертком.
– Ну? – спросила я.
– Тебе нужны бриджи, и лучше, если их куплю я.
– А мне что пока делать?
– Сядь, возьми вина и наблюдай за тем музыкантом.
Райшед направил меня к довольно приятной таверне. Я села снаружи, якобы наслаждаться жидким солнечным светом и еще более жидким вином. Разбирая свои пакеты, я внимательно следила за лютнистом. Сидя у подножия монумента, он играл задорные лескарские танцы. Прохожие бросали ему медяки, а двое нищих остановились поболтать. Каждому из них он вручил немного монет. Что это – просто дружеское сотрудничество среди уличных обитателей?
Подошел стражник, чтобы прогнать его, и лютнист встал, протестуя. Они стояли нос к носу и спорили. Странно, но прежде я не замечала, чтобы Стража занималась уличными людьми. Лютнист никому не мешал; фактически он играл довольно хорошо, иначе не смог бы получить работу в таверне. Стражник толкнул его к статуе. Я ничего не углядела, но – готова поставить лучший меч Дарни – он что-то ему передал. Музыкант ушел с площади, и я с досадой завертела головой в поисках Райшеда; мне не хотелось потерять след.
Когда появился тормалинец, я легко вздохнула и бросилась ему навстречу.
– Ты прав, он явно делает что-то для Стражи. Пойдем за ним? – Я оглянулась, чтобы убедиться – музыкант не скрылся из виду.
– Не сейчас. Он никуда не денется, а Стража не должна заметить наш интерес. – Райшед повел меня в противоположную сторону. – Они теперь в полном составе вышли на улицы и сгребают всех подонков. Большинство получают пинки, но некоторые отделываются слишком уж легко и быстро сматываются.
– Значит, мы дадим нашему другу с шустрыми пальцами собрать все, что он сможет, а уж потом зададим ему парочку вопросов? Предложим на выбор: золото и рот на замке или кинжал в темном переулке, если он донесет на нас Страже?
Райшед улыбнулся.
– Думаю, да. Давай отнесем всю эту кучу, а потом найдем Айтена, моего партнера. Надо сообщить ему, что происходит.
Вернувшись в гостиницу, мы сунули головы в кабинет. Шив разговаривал с юношей в кричащей мантии, явным неврастеником.
– Так кто еще мог изучать магию слежения? – раздраженно допытывался Шив.
– Никто, – обиженно доказывал юнец. – Я опросил всех, кого вспомнил, и никто этим не занимается. Я вообще не понимаю, с чего надо было начать, чтобы добиться такого эффекта. Разве что…
– Ладно, забудь. – Шив посмотрел на нас. – Есть новости?
– Увы. – Я покачала головой. – Мы вернемся позже. Где Дарни?
– Вышел. – Взгляд Шива был красноречивее всяких слов.
Я указала на его собеседника.
– Что-нибудь узнал?
– Кажется, Стража крепко взялась за магов. Они убеждены, что именно колдовство помогло убийцам добраться до Йении. – Шив вздохнул. – Я побоялся много расспрашивать. Кто-нибудь мог указать на меня Страже, чтобы спасти свою задницу.
– Тогда до вечера.
Я закрыла дверь и обернулась к Райшеду.
– Ну, куда мы теперь?
– В медвежьи ямы. – Он с пристрастием посмотрел на меня. – Ты могла бы не выглядеть столь респектабельной?
Я распустила волосы, небрежно накинула шаль на плечи и распустила ворот сорочки.
– Так сойдет?
Райшед ухмыльнулся.
– Отлично.
Мы не сразу отыскали его товарища среди кровожадной толпы на звериных потехах. У меня уже вся попа болела от щипков, когда Райшед наконец махнул кому-то в людском стаде и жестом указал на дверь. Запах крови и крики раненых животных напомнили мне о Йении. Все-таки я никогда не понимала, в чем прелесть собачьей травли.
– Райшед! Рад тебя видеть!
– Ливак, это Айтен.
Среднего роста, среднего сложения, с обычными каштановыми волосами и карими глазами, Айтен был из тех, кого ваш взгляд совершенно не замечает в толпе. Он смотрел на меня с некоторой робостью, поэтому я захлопала ресницами и прикинулась как можно более дешевой.
Райшед засмеялся.
