— У меня снова равнодушная реакция, — умудрилась с легким сожалением сказать она. — Позволь мне попробовать еще разок. Клянусь, что постараюсь проявить некоторый энтузиазм. — Она обрадовалась, заметив его удивленный взгляд. — Я, говорят, неплохая актриса. Но скажи мне, насколько сильным должно быть одобрение усилий джентльмена?
Удивленное выражение исчезло с его лица. И то маленькое преимущество, которое у нее было, она утратила. Он уселся поглубже на сиденье, очевидно, обдумывая ответ на ее вопрос. Она, не удержавшись, улыбнулась.
Черт возьми, она обожала играть с Дэндом Россом! Более достойного, чем он, противника не найти!
Подняв глаза к небу, он почесал подбородок кончиком пальца.
— Должен признать, хотя и с большой неохотой, что мы, мужчины, как ни прискорбно, без труда поддаемся контролю. Наша самооценка способна изменяться иногда от ничего не значащего жеста. Какой-нибудь вздох и удачно выбранный момент превратит мужчину в раба, а нахмуренный лоб способен погрузить его в адские муки неуверенности в себе.
— Я предпочла бы сделать из тебя своего раба, — чуть охрипшим голосом произнесла она.
Он скромно склонил голову.
— Ну, я говорил о мужчинах вообще. Не все мужчины предрасположены к этому.
— Вроде тебя, например? Поскольку ты такой исключительный?
Он снова скромно улыбнулся.
— Исключительный? Нет. Возможно, я просто не так быстро поддаюсь. Но как бы то ни было, если тебе хочется проверить свои способности, то ради Бога, проверяй.
— Пожалуй, я так и сделаю.
С уверенностью, которой совсем не чувствовала, она наклонилась к нему и взяла в ладонь его жесткий подбородок. Он с утра не брился, и щетина, которую она почувствовала под рукой, была несомненным признаком настоящего мужчины.
— Мне больше нравится, когда мужчина только что выбрит, — солгала она, осторожно прикасаясь кончиками пальцев к его коже, напоминающей тонкую наждачную бумагу. Он повернул голову и умышленно потерся щекой о ее руку, словно большой рыжевато-коричневый кот. — Кожа у тебя гладкая, как положено цивилизованному человеку. И мне нравится запах твоего одеколона. Из мужских ароматов мне больше всего нравится запах сандалового дерева.
С некоторым волнением она отметила, что, несмотря на приветливое выражение, застывшее на его лице, глаза у него потемнели, а дыхание стало что-то уж слишком размеренным.
Он покачал головой, и она впервые заметила — скорее на ощупь, чем на взгляд, — что подбородок у него слегка раздвоен.
— Извини, ты допустила ошибку. Ни одному мужчине не понравится, если ему скажут, что его леди находилась на достаточно близком расстоянии от другого мужчины, чтобы заметить и одобрить его запах. Пусть даже это произошло по самому невинному поводу.
— Ничего такого уж невинного в этом не было, — капризно заявила она. — Мой зять — мужчина очень красивый.
— Все равно, пропади она пропадом его красивая физиономия, — сказал Дэнд. — Как ты думаешь, ты в состоянии продолжать репетицию эпизода с поцелуями и моим порабощением? Я приглашен на ленч, не хотелось бы опаздывать.
Она рассмеялась. Пусть говорит что хочет, а она заметила голод в его глазах. Оказывается, он все-таки не такой уж неуязвимый.
— Как скажешь, — промурлыкала она, придвигаясь к нему ближе… Она смотрела ему в глаза. Тишину нарушало лишь их смешанное дыхание. Она храбро провела кончиком указательного пальца по его нижней губе. Потом еще разок. Теперь прикасаясь к влажной коже внутри рта.
Он поймал зубами ее палец и смочил языком чувствительный коччик.
Она вздрогнула. Еще никто никогда не проделывал с ней такого! Неслыханная дерзость! Такое трудно себе представить! Ощущение было подобно электрическому разряду, словно волна жидкого огня прокатилась по ее телу.
Он прищурил глаза, полуприкрыв их густыми ресницами с золотистыми кончиками, отчего глаза стали казаться темнее и ярче. Как у ночного хищника, который забавляется.
Он отпустил ее палец.
— Дыши спокойнее, Лотти, любовь моя. Мы еще даже не дошли до поцелуя! Может быть, нам лучше немного отложить эксперимент, чтобы дать тебе возможность оценить обстановку и подтянуть на поле боя тяжелую артиллерию?
