Когда все ушли, Валери и Боб занялись посудой. Утром должна была прийти уборщица, делать это было не обязательно, но им обоим нравилось возиться с кухонными автоматами. Огромная посудомойка занялась тарелками и кастрюлями, измельчитель мусора поглотил остатки еды, чистая посуда отправилась на место.
— Понимаешь, — сказала Валери, — эта, как ее, Элис, совершенно невыносима. Она даже не пытается проявить к чему-то интерес.
— Ничего, понемногу освоится.
— Ручаюсь, он выглядел не лучше.
— Иронизировал над старым Фелтоном. Правда, Фелтон был весьма утомителен.
— Я просто не понимаю, зачем они тебе здесь нужны. Да, я знаю, это выгодно для фирмы, но говорю тебе, Боб, ты еще пожалеешь…
Распаляясь подобным образом, Валери всегда становилась для него желанной. Отложив губку, он обнял ее и поцеловал в ухо.
— Роберт Лоусон! В твоем-то возрасте!
— Не такой уж я и старый. Пошли наверх, проверим.
— Где Салли?
— В городе. Не беспокойся. Она уже большая.
И в самом деле, это была чистая правда.
Дом Сервисов стоял неподалеку на точно такой же улице. Когда они вернулись домой, служанка Анна-Мари не знала, что делать с их трехлетним сыном Джоном, ревевшим не переставая. Он умудрился запихать в рот мишку, едва не задохнулся и после этого уже не умолкал. Оказалось к тому же, что он весь мокрый. Как только Пенелопа взяла его на руки, затих, а оказавшись в постели, тут же заснул.
Пенелопа обвинила Анну-Мари, что та не следит за ребенком. Анна-Мари расплакалась. Потом Пенелопа заявила Дику, что девушка ленива и думает только о том, как попасть в Лондон, и что от нее следует избавиться. Дик промолчал. Знал, что Пенелопа до утра все забудет. Заплаканная Анна-Мари была удивительно хороша, просто соблазнительна.
— Знаешь, о чем мы беседовали? — спросила Элис, когда они выехали на главную дорогу. — О саженцах, натуральных удобрениях и кто что видел в местном кино. Боже, эта Валери невыносима.
— А о чем женщины разговаривают обычно?
— Есть же интеллигентные темы. С такими бабами я не встречаюсь.
Взглянув на жену, Поль снова уставился на дорогу.
— Знаешь, все друг с другом связано. Хартфорд хочет выжить меня с фирмы.
— Да не выдумывай ты, — недоверчиво отмахнулась она.
— Он принял новую сотрудницу, якобы мне в помощь. Она изучала бихевиоризм.
— Это что такое?
— Меня не спрашивай. Но Хартфорд на нем помешался. Не удивлюсь, если она начнет под меня копать. Так что лучше забудь свои слова про Валери. Боб хорошо ко мне относится.
— Так вот зачем ты перебрался сюда… Поближе к шефу.
Они мчались по автостраде. Путь впереди казался бесконечным.
— Ох, чувствую, нас ждут неприятности. Просто сердцем чую.
Сняв руку с руля, положил ее к ней на колени. Просто так. Наигранным голосом сказал:
— Никаких неприятностей не будет. Обещаю.
Брайан Хартфорд лег на пол, прицелился и четырежды выстрелил из пушки. Каждое ядро сбило по пехотинцу. Маневр он завершил, окружив своим пешим полком расстроенное правое крыло Блейни.
— Ты проиграл, — заявил он тем решительным и злорадным тоном, из-за которого его слова часто звучали как приказ или вызов. Сам он был маленьким невзрачным человеком с зеленоватыми глазами и почти без бровей.
Блейни оценил ситуацию. Воины, красные и белые, всадники и пехотинцы, покрывали весь пол. Там была деревенская улица с собором, все из пластиковых деталей, серая пластиковая река с мостом, к которому не успело добраться отступавшее воинство Блейни, чтобы поднять его на воздух. Покачал головой.
— Все это от того, что у твоих стрелков острый глаз. — У него самого были очки с толстыми стеклами.
Это невинное замечание уязвило Хартфорда. Ведь оно намекало, что острый взгляд важнее, чем толковый командир.
— Вряд ли. Нужно было тебе отвести левое крыло, чтобы прикрыть мост. Но ты явно не оценил его важности.
Удовлетворенный, предложил Блейни виски. Ведь он выиграл. Перешли в гостиную. Хартфорд говорил исключительно об игре, которая только что закончилась, и какую диспозицию следовало бы попробовать на следующей неделе. Блейни постарался изобразить восторг. Занялся он игрой в солдатики, ожидая получить удовольствие, но продолжал исключительно потому, что был в «Тимбэлс» начальником отдела сбыта, а Хартфорд — заместителем коммерческого директора. Надеялся, что это ему чем-то поможет, но пока ничего не добился.
