Саша промолчал. А что говорить? Вихрастый хирург, мальчишеским жестом подтягивающий зеленые штаны, кругом прав.
Лушин носит жене икру сумками? Следовательно, у Александра Петровича сохранились прочные связи в торговле и есть на что покупать деликатесы. Конечно, когда такое несчастье случается в доме, ничего не пожалеешь, но все же стоит это пометить для себя, равно как и желание перевести жену в другую клинику.
— Крысу я у вас во дворе видел, у помойки. Много их тут? — сминая в пепельнице окурок, спросил Бондарев.
— Травим, — устало откликнулся хирург. — Общепит в парке, у нас пищеблок, город грязный, в каждом доме тараканы, в подвалах комары плодятся, санитарная служба слабая. В общем, проблем масса, и, когда они будут разрешены, я, например, не знаю.
— Я тоже, — вынужден был признаться Саша. — У нас их не меньше. Спасибо, что дали поговорить.
Он попрощался и спустился вниз, сдавать тесный, не по его росту белый халатик. Выйдя на крылечко больничного корпуса, постоял, глядя на небо и раздумывая — куда теперь? Надо, наверное, в первую очередь установить знакомого Лушина по фамилии Котенев, выяснить адрес его местожительства и место работы.
Заложив руки за спину, Саша медленно пошел по пустому больничному двору. Проходя мимо здания, в отдушине фундамента которого скрылась наглая рыжая крыса, он приостановился и, наклонившись, заглянул в темное отверстие. Оттуда пахнуло сырым холодом и каким-то мертвенным запахом. Настороженному уху почудились тревожные шорохи и приглушенные писки, словно в мрачной глубине подвала, скрытые темнотой, клубком катались по гнилым доскам пола мерзкие рыжие твари, справляя свой непонятный и жуткий обряд.
Бондарев невольно отшатнулся, как будто из отдушины вот-вот могла высунуться усатая морда с оскаленными желтыми резцами и тяпнуть его за нос, чтобы не подглядывал. Мерзость!
«Драконы!.. — брезгливо вытирая лицо носовым платком, криво усмехнулся Саша. — Мудрит Ванька, романтизирует. Какие там драконы? Разжиревшие, наглые крысы, выросшие до гигантских размеров, а не драконы. Причем не исключено, что за меньшей крысой прячется большая, лениво, но настороженно выжидая, пока удастся отгрызть свою долю добычи, пожрав первую крысу, уже успевшую впиться зубами в лакомый кусок».
Прикурив, он побрел к выходу из больничного садика, сладко попыхивая папиросой и размышляя о не слишком веселой жизни обыкновенного сыщика.
Следователь, сыщик, адвокат — герои многих фильмов и книг, люди романтических профессий, якобы отмеченных печатью высокого, постоянно оттачиваемого интеллекта. Как же теперь они бледно выглядят, в условиях коррупции, бешенства цен, несовершенства законодательства, дефицита, засилия аппаратных методов руководства милицейскими подразделениями.
Да чего только не вытворяли с милицией. Однажды, еще в середине пятидесятых годов, загнали курсантов средней школы на трибуны недавно построенного стадиона в Лужниках и приказали топать сапогами что есть мочи, желая проверить — не обрушатся ли перекрытия? При этом те, кто отдал приказ, предусмотрительно стояли на середине футбольного поля.
Естественно, курсанты топать ногами отказались — разве для этого они надели милицейскую форму? Многое и сейчас напоминает этот кошмарный в своем идиотизме случай…
Денек у Зуева не заладился с самого утра — бывает так, что все с самого начала пойдет наперекосяк, хотя до этого вроде бы никаких примет близких неудач не замечалось.
Вчера он ходил в клуб, где гастролировал какой-то провинциальный театр с участием болгарских актеров в новомодной пьесе. Сам Зуев театралом не был, но пригласила знакомая девица, к которой он неровно дышал, и поэтому не стоило отказывать. Зал оказался полупустой, уселись, где хотели, на задних рядах. Пьеса была скучная, и Зуев все внимание уделил круглым коленкам знакомой. Сначала тихонько, потом смелее он начал гладить их, забираясь все выше. Она не отталкивала его руку, и это ободряло. Обняв ее за плечи, он жарким шепотом предложил бросить занудное просвещение и поехать к нему, послушать музыку. Поехали.
Дома, включив стереосистему, Зуев быстренько выставил на стол бутылку вина и нехитрую закуску; потом она пошла в ванную, а он разобрал постель. Не успели лечь, как в двери начали трезвонить и стучать.
