Слово 'Дверь' — он произнёс особенно, протянуто и нарочито, будто бы это пуп Земли. И надо ему поклоняться.
Ага. Дверь… Я только что видел дверь, которая располагалась ни в стене, ни в перегородке, а просто стояла посреди помещения, как в каком-нибудь строительном супермаркете, где продают двери и окна, и для пущей показательности и наглядности двери ставят так, чтобы клиенты могли их пощупать, потрогать, обойти со всех сторон и сделать свой нехитрый выбор… Через подобную дверь я вошёл в другой мир! Здорово!
Вероятно, он был напуган не меньше меня. Это угадывалось по его глазам. Моё внезапное появление в его лаборатории взволновало и шокировало его не меньше, чем то, что я увидел…
Как такое можно объяснить?.. Только тем — что мне это всё снится… Только этим, пожалуй. А значит догадки мои верны, справедливы. И опасаться мне нужно разве что своей тупости, которую я могу случайно учудить.
Вопрос: как он мог кого-то позвать? Быть может, позвонил по мобильнику, когда я рассматривал внешний мир из окна? И кто такой Эринс? Сюжет становится всё интересней и увлекательней.
Сон — это свой кинотеатр, ты — себе кинорежиссер и актёр в одном лице, а вокруг множество действующих лиц. Но не факт, что они будут вести себя так, как ты бы хотел. Это уже под утро, когда ты осознаёшь, сквозь нежную дрёму, что происходящее лишь сновидение — ты начинаешь брать бразды правления в свои руки… Но от этого сон теряет интерес и не остаётся ничего другого как проснуться.
'Пусть всё будет так, как будет!' — мой разум более уверенно делал выводы, что всё-таки это сон и я главный герой выдуманного мира — внезапный пришелец из далёкого прошлого… Улыбнуло.
— Может, вы присядете? — предложил европеец и указал на мягкую мебель в отдалении зала.
— Не откажусь, — по-английски это прозвучало нелепо, и смутило иностранца. Он не понял фразы.
Я подошёл к дивану и присел. Диван оказался очень мягким.
'Да, пожалуй, мои ягодицы такого комфорта ещё не ощущали, — мысленно подумал я. Но внезапно промелькнула тень сомнения: — Хотя, постойте, а разве во сне можно что-либо чувствовать и ощущать? Можно ли во сне, прикасаться к вещам и чувствовать их? Словно они реальны?'
'Но ведь сны бывают так обманчивы, — успокаивал внутренний голос. — Как много раз я попадался на удочку, что будто бы всё реально — и ужасы сна настолько реальны, что я в них верил каждой клеткой своего организма. А на деле было — простой кошмар'.
Бесшумно отъехала противоположная стена…
'Вот это больше похоже на сон!' — я с любопытством начал наблюдать, что будет происходить дальше.
За ней показался человек. Он быстрыми шагами подошёл к моему европейцу, который оказался малообщительным и слегка взволнованным, отчего наш разговор не клеился. Они довольно интенсивно начали общаться. Мне с трудом удавалось уловить из их языка что-то знакомое. Какие-то 'акси', 'тян' и 'митерси' — единственное что удалось выловить из быстрого диалога.
'Наверное, шведский… — подумал я, — об этом языке я мало что знаю. А точнее, ничего не знаю. Ну, или из скандинавских языков, предположим… Мало их, что ли?'
Вошедший был выше моего иностранца, но не выше меня. Это первое что я отметил. Он был постарше, что выдавало в нём начальника не первого года и не последнего сорта. На вид ему было около тридцати. 'Почти как мне' — отметил я. Он был спокоен. Его лицо также загорелое, с европейскими чертами, как и у первого. Глаза ярко-голубые, что было слегка странновато, а волосы прямые, длинные и светлые — что в совокупности своей было крайне необычно для реального мира. В отличие от него, молодой иностранец был взволнован, говорил рывками, часто переводил дух, но, как мне показалось, всю суть он изложил менее чем за тридцать секунд.
Наконец второй, наверное, тот самый обещанный начальник Эринс, о чём-то спросил молодого товарища. Молодой недоумённо посмотрел на него, потом на меня и, словно вспомнив что-то важное, поспешно бросился к проёму, который уходил в помещение лаборатории.
— Здравствуйте, — по-английски обратился ко мне вошедший. — Меня зовут Эринс Ратистов Лаславия.
