– Каррингтона? – Джиджи смерила мать долгим взглядом. – Почему ты сравниваешь его с Каррингтоном? Ты собралась за него замуж?
– Бог с тобой, конечно, нет! – горячо запротестовала Виктория, но тут же пожалела об этом, потому что глаза Джиджи подозрительно прищурились.
– Тогда с какой стати ты пригласила его на обед? – Джиджи пристально смотрела на мать. – Только не говори мне, что ты задумала какую-нибудь глупость. Ты же не собираешься превратить меня в герцогиню Перрин?
Виктория со вздохом ответила:
– Но вреда-то от этого не будет.
– Мама, по-моему, я уже говорила тебе, что собираюсь выйти замуж за лорда Фредерика, как только разведусь с Тремейном. – Теперь Джиджи говорила с матерью так, как разговаривают с очень бестолковым ребенком.
– Но развод еще не скоро! – резонно возразила Виктория. – И твои чувства к лорду Фредерику вполне могут измениться.
– Ты хочешь сказать, что я легкомысленная?
– Нет, конечно. – Господи, ну как втолковать этой девчонке, что у ее нареченного мозгов меньше, чем у бурундука? – Просто, на мой взгляд, лорд Фредерик тебе не пара.
– Он очень милый, ласковый идеальный молодой человек, совершенно лишенный недостатков. Чем же он мне не пара?
Виктория снова вздохнула:
– Дорогая, ты должна все хорошенько обдумать. Ты ведь умная женщина. Сможешь ли ты по-настоящему уважать мужчину, у которого нет твоего ясного ума?
– Почему бы тебе прямо не сказать, что ты считаешь его болваном?
Виктория почувствовала, что ее терпение иссякло.
– Да, я считаю, что он глуп как пробка! – воскликнула она. – И мне невыносима мысль, что ты станешь его женой. Потому что он недостоин даже подносить тебе ботинки!
Джиджи медленно поднялась из-за стола.
– Рада была повидаться, мама. Желаю тебе приятно провести время в Лондоне. Но к сожалению, я не смогу приехать в Девон ни через неделю, ни через две, ни даже через три. До свидания.
Виктория в замешательстве смотрела на дочь. Она была совершенно сбита с толку. Она ведь так старалась ни словом не упомянуть Камдена и не ворчать по поводу развода. А теперь, оказывается, нельзя говорить и о лорде Фредерике…
Джиджи вернулась домой злая как черт. Ну что за человек ее мать! Ведь ясно же, что от этих титулов никакого толку. Но миссис Роуленд по-прежнему упорно цеплялась за иллюзию и искренне считала, что корона с земляничными листьями – панацея от всех бед.
Маркиза пошла искать Креза. Ничто не успокаивало ее так, как успокаивал Крез своей преданностью и любовью. Но Креза не было ни в спальне, ни на кухне, куда он время от времени заходил, если к нему возвращался аппетит. Джиджи содрогнулась от ужасного предчувствия.
– Где Крез? – спросила она Гудмана. – Он не…
– Нет, миледи. Он здоров. По-моему, он с лордом Тремейном в зимнем саду.
Значит, где бы Камден ни пропадал прошлую неделю, он уже вернулся.
– Хорошо. Пойду спасу бедного пса.
Зимний сад протянулся почти вдоль всего дома. Снаружи взору открывался оазис зелени: даже в самые суровые зимние дни по стеклянным стенам сада струился водопад из вьющихся растений и папоротников. А изнутри можно было беспрепятственно любоваться видом на улицу и раскинувшийся через дорогу парк.
В дальнем углу зимнего сада стояло плетеное кресло. В нем-то и расположился Камден. Он сидел, закинув руки на спинку кресла и пристроив ноги в одних носках на плетеном диванчике. Рядом с ним дремал Крез.
Джиджи невольно залюбовалась мужем. При взгляде на его безупречный профиль ей всегда вспоминалась статуя Аполлона Бельведерского. Услышав шаги, он отвернулся от раскрытого окна и посмотрел в ее сторону. Но вставать не стал.
– Маркиза Тремейн? – промолвил он с шутливой учтивостью.
Джиджи подхватила Креза на руки и направилась к двери.
– Сегодня мне представили лорда Фредерика, – неожиданно сказал ее супруг. – Поучительная была встреча.
Маркиза тут же остановилась.
– Дай-ка угадаю… Тебе показалось, что у него вместо мозгов опилки, верно?
Пусть только попробует согласиться. Ее так и распирало от желания кого-нибудь ударить.
– Мне он не показался ни словоохотливым, ни красноречивым. Но ты не уловила суть моих слов.
