— А ты не боишься, что у тебя член отвалится? — нахмурилась Тасмин.
— Могу тебя заверить, что орган у меня между ног в полном порядке.
— А я в этом и не сомневался, — вставил Вас, — меня больше беспокоит то, что у тебя между ушей.
Все засмеялись.
— Так ты думаешь, что никогда не остепенишься? — спросила Тасмин.
Грег плюхнулся на песок.
— Не знаю. — Он посмотрел на семью, расположившуюся на пляже неподалеку: отец играл в футбол с двумя маленькими мальчиками. Его тон стал чуть серьезнее. — Раньше я часто представлял себя на месте того парня, типа, я папа, который пинает мяч со своими ребятишками. Но теперь? Даже если завтра я и повстречаю кого-то, что маловероятно, наверняка пройдет еще пару лет, прежде чем появятся дети. — Он поводил пальцем по песку. Первый раз гиды видели его грустным. — Когда они станут подростками, я уже буду слишком старым, чтобы пинать с ними мяч.
— Да, скорее ты будешь пинать себя, за то что был таким придурком в молодости, — заметил Хьюи.
Грег посмотрел на него.
— А я думал, ты на моей стороне.
— Так и есть. Я просто хотел сострить.
— Думаю, у меня довольно предвзятая точка зрения из-за моих родителей, — сказала Тасмин. — Я первое поколение в семье, кому не придется выходить замуж по предварительной договоренности. Раньше никому даже в голову не приходило, что можно встретить родственную душу, влюбиться...
— А может, твои родители и правы, — к всеобщему удивлению, сказал Грег. — Значение всей этой любовной ерунды сильно преувеличено. Смешно, но примерно такой же разговор был у нас с Брэдом на этом самом месте. Он тоже говорил о фейерверках, порхающих бабочках и так далее в том же духе. Я предупреждал его, что рано или поздно все это закончится и останутся только общие интересы и совместный жизненный опыт. Может, иногда не так плохо, чтобы кто-нибудь более взрослый подобрал тебе подходящего партнера.
— Да уж, — ответила Тасмин, — ты бы так не говорил, если бы твой папа хотел выдать тебя за старого извращенца в обмен на шесть коров.
— Почему ты такой циник, Грег? — спросил Вас.
— Потому что я вижу одно и то же каждый год. Возьмите, к примеру, Брэда. Прошлым летом он был уверен, что встретил свою Единственную. Ее звали Кармен. Для такого циника, как я, было очевидно, что у них не так много общего, просто подействовало волшебство Ибицы.
— И что случилось дальше? —спросила Тасмин.
— Обычная история. Через пару месяцев после возвращения в Англию они расстались.
— Дьявол, — вздохнул Вас. — Надеюсь, я не стану таким же циником, как ты.
— Станешь, приятель. И тебя будет интересо-ватытолько соревнование, в котором, между прочим, я пока лидирую.
— Только потому, что мне не дают дополнительных очков за то, что я трахаю толстых пташек, — сказал Хьюи.
— Но ведь тебе это нравится. Для большинства нормальных парней это был бы подвиг, заслуживающий бонусных очков.
— А тебе все это не надоело? — спросил Вас. — И не жалко тебе девушек, которыми пользуются?
— Что? Да, сразу ясно, ты первогодок. Гораздо чаще они нас используют! Они приезжают сюда, потом возвращаются к своей работе и чаще всего к своим бойфрендам. Да, мы спим с тридцатью, сорока, пятьюдесятью девушками за лето. Но если разобраться, мы занимаемся сексом не чаще, чем мистер средний англичанин, — просто у нас всякий раз другая партнерша.
Все гиды засмеялись.
— Это правда. Поверьте мне, сейчас, возможно, лучшее время в вашей жизни. Вы будете вспоминать об этом и через десять, и через двадцать лет. Советую ковать железо, пока горячо, а сейчас, к вашему сведению, тридцать градусов жары.
— Ладно, каждому свое, — сказал Вас. — Я не собираюсь вести здесь монашескую жизнь, но если появится правильная девушка, я паду к ее ногам и сделаю так, чтобы она чувствовала себя принцессой.
— Ах, — сказала Тасмин, — это так романтично.
Грег и Хьюи засунули в горло пальцы.
Арабелла на мгновение отвлеклась от чтения своего «Татлера». Ее укололо слово «принцесса». В их отношениях с Марио не было даже намека на романтику, и он наверняка не смог бы даже произнести слово «принцесса», не то что относиться к ней, как к принцессе. Она опять уткнулась в журнал.
