И занавес опускается - страница 32

— Существует определённый предел возможностей для анализа почерка, детектив, — улыбнулся доктор. — Но то, что смогу, я вам обязательно скажу.

— Значит, по подчерку о его личности вы не можете ничего сказать? — уточнил я.

Я слышал, что некоторые эксперты в области почерков способны на такое. Признаться, именно этого я от этой встречи и ожидал.

— Это совершенно другая область исследования, называемая графологией, — трезво рассудил он. — И поскольку вы можете обратиться к графологу, чтобы определить, не скажет ли он вам чего-то нового, должен предупредить: будьте осторожны. В этой сфере сейчас много шарлатанов, которые возьмут деньги, а взамен предоставят вам плоды своих неуёмных фантазий, никак не связанных с научными знаниями.

Он отодвинул стул.

— Джентльмены, — он пожелал нам спокойной ночи. — Этим вечером я собирался посетить одно шоу. И вам тоже стоит поторопиться, если не хотите опоздать.

Я взглянул на часы: половина восьмого.

Алистер положил на стол несколько купюр и с огромной неохотой согласился, что нам пора, не переставая сетовать на то, что мы так и не попробовали десерт.

— «Шерри» заказывает свежайшую клубнику прямо у Генри Джоралемона из Нью-Джерси. Его удачные эксперименты позволяют ему собирать урожай прекрасных ягод каждый месяц.

Алистер скорбно посмотрел на соседний столик, где посетители пробовали сырную нарезку и клубничный десерт.

— Такое впечатляющее лакомство, и мы его пропускаем.

Алистер настоял на том, чтобы купить лучшие билеты за два доллара, поэтому вскоре мы уже сидели по центру в третьем ряду.

Мы очень извинялись, что заставили полряда уважаемых господ подняться и пропустить нас за пару минут до начала.

Затем я глубоко утонул в мягких бархатных креслах и позволил полумраку окутать меня. Музыканты в оркестровой яме начали громко и ярко играть увертюру.

Первый акт представлял собой череду музыкальных и танцевальных номеров, пытавшихся компенсировать невразумительный сюжет. Возможно, всё дело в моём воображении, но у меня создалось впечатление, что актёры и актрисы сегодня просто одеревенели.

Естественно, к этому времени они уже должны были знать, что убита одна из их коллег. Удивительно, как они вообще вышли сегодня на сцену.

Едва с объявлением антракта включился свет, как кто-то резко хлопнул меня по плечу.

— Вы детектив Зиль? — спросил мужчина громким шёпотом.

Я кивнул.

— Тогда это вам.

Он передал мне розовый листок бумаги, пахнущий дешёвым парфюмом. Внутри большими, по-детски написанными буквами было приглашение встретиться с некой Молли Хансен у чёрного выхода сразу после шоу.

«P.S. Только избавьтесь от щёголя, что сидит рядом с вами», — приписала она.

Я развернул программку и просмотрел список актёров и актрис, задействованных в сегодняшнем выступлении.

Я не сомневаюсь, что мой резкий вдох был хорошо слышен, когда внизу списка я заметил её имя.

«Молли Хансен — молочница».

Это была актриса, заменившая сегодня Анни Жермен.

После того, как опустился занавес, завершая второй акт, я шёпотом быстро попросил Алистера опросить актёров за сценой.

— Встретимся здесь через час, — добавил я, понимая, что так просто он меня не отпустит.

Его глаза подозрительно прищурились и задержались на записке, которую я сжимал в руке.

Естественно, ему не нравилось, что я не беру его с собой.

— Кто-то хочет встретиться со мной наедине. К тому же, — добавил я, — это идеальное время. Я надеялся, что вы сегодня сможете лично поговорить с мисс Боуэн. Ведущая актриса такого уровня скорее станет разговаривать с вами — человеком, разбирающемся в театре…

К счастью, он оценил мою попытку лести.

И тот факт, что мисс Лили Боуэн была исключительно красива, пресёк все его дальнейшие возражения.

Я ждал её у чёрного входа. И с каждой минутой чувствовал себя всё более неуютно — я не мог избавиться от ощущения, что за мной наблюдают.

Я окинул взглядом обе боковые аллеи и подъезды близлежащих зданий, но никого не заметил.

Зрители быстро расходились, ибо погода была холодной и неприятной.

Я дрожал от холода и потирал ноющую правую руку, нервно оглядываясь через плечо. Бесспорно, это было реакцией на то, что я понимал: убийца Анни Жермен поджидал её в этом самом месте всего за пару часов до смерти. Возможно, я даже вижу то же самое, что и он: пустынная аллея, одинокий мужчина, курящий сигарету у газетного киоска на другой стороне улицы, спешащие укрыться от промозглого мартовского ветра прохожие.