Все мужчины, сидевшие в зале, тотчас же застучали кулаками по столам и громко закричали:
– Да-да, сумеем!..
Покосившись на лэрда, Эйли пролепетала:
– Ради Бога, зачем вам это?.. Вас же чуть не убили. А некоторые из ваших людей погибли.
Она вспомнила картину битвы, которую видела на гобелене в день приезда, и невольно вздрогнула при мысли о том, что Рори может снова оказаться в гуще такой бойни.
А он рассмеялся и проговорил:
– Так уж обстоят дела. У нас просто нет выбора.
– Нет, выбор всегда есть,– возразила Эйли. – Кроме того... Разве ваша жена была не из клана Макдоналда?
Йен пнул ее под столом, и Эйли ответила ему тем же. Она не собиралась терпеть! Потому что все это слишком важно. Она должна как-то убедить Рори прислушаться к голосу разума и прекратить бессмысленные убийства.
– Да, из того самого клана, – процедил Рори сквозь зубы, и выражение его лица сделалось грозным и свирепым.
– И если человек, с которым вы воюете, ее родственник, то разве...
– Он ее отец, – перебил лэрд.
– Значит, вы оба любили одну и ту же женщину, – подхватила Эйли. – Так что наверняка есть способ уладить ваши разногласия без кровопролития.
– Это не твое дело, – заявил он тоном, не терпящим возражений.
– Вы правы, не мое, – сказала Эйли, поднимаясь из-за стола. – Пожалуйста, передайте мои комплименты новому повару. Спокойной ночи, милорд.
Рори тоже встал и предложил ей руку.
– Я провожу тебя в твою комнату, Эйлианна.
Взяв ее за руку, он снял факел со стены и повел Эйли к лестнице.
– Дайте его мне. – Она протянула руку к факелу. – Я сама дойду до комнаты. Мне бы не хотелось отвлекать вас от ваших военных планов.
Рори вздохнул, и резкие черты его лица смягчи-62 лись.
– Видишь ли, Эйлианна...
Он умолк, заметив какое-то движение в дверях. В следующее мгновение вошли двое мужчин; оба были покрыты пылью и грязью и вооружены до зубов. Рори знаком велел им подождать, затем шагнул обратно в зал и позвал Коннора; Когда парень подошел, он распорядился:
– Проводи леди Эйлианну в ее комнату.
– Спасибо, Коннор, – сказала Эйли, когда они подошли к ее комнате.
В коридоре было очень холодно и сыро, и она едва сдерживала дрожь.
– Если хотите, я могу развести вам огонь, миледи, – проговорил юноша с робкой улыбкой.
– Да, пожалуйста, – кивнула Эйли. – У меня это не очень хорошо получается.
Увы, так оно и было. И если бы не Фергус и миссис Мак, как-то раз пришедшие ей на помощь, то она бы задохнулась от дыма, пытаясь развести огонь в камине.
Открыв дверь в свою комнату, Эйли обнаружила, что ее юная служанка ползала по полу, а рядом с ней стояло ведро с мыльной водой.
– Мари, ты что это работаешь в такой час? Ты что-нибудь ела?
– Нет, но потом поем, миледи. Я не заметила, что уже так поздно, – отозвалась девушка.
Она в смущении отвела глаза от Коннора, и тот, казалось, тоже смутился.
– Коннор, ты знаком с Мари? – спросила Эйли.
Юноша густо покраснел, и на лоб его упала прядь рыжеватых волос.
– Нет, миледи.
– Мари, а ты знакома с Коннором?
Девушка покачала головой, и лицо ее вспыхнуло. Эйли же спрятала улыбку и проговорила:
– Коннор, это Мари. Мари, а это Коннор.
Они коротко кивнули друг другу, и юноша тут же занялся разведением огня. Но Эйли замечала, как он то и дело поглядывал на девушку. А Мари украдкой поглядывала на него, когда думала, что он этого не видит.
– Коннор, когда закончишь, пожалуйста, отведи Мари поесть. Она новенькая в Данвегане, – пояснила Эйли.
– Нет-нет, миледи, не надо, я сама, – запротестовала Мари.
Искоса взглянув на девушку, Коннор ответил:
– Хорошо, миледи, отведу.
Юная горничная взглянула на хозяйку с укоризной, и Эйли вновь пришлось спрятать улыбку. Приятно было убедиться в том, что у девчонки есть характер. Заметив, что Коннор отвернулся, Эйли произнесла одними губами: «Он прелесть». И ей показалось, что девушка улыбнулась.
Едва проснувшись, Эйли зажмурилась от яркого солнечного света, бившего прямо в окно. «А вот по этому чудесному солнышку я буду скучать», – промелькнуло у нее. «Ха, ты будешь скучать по красивому горцу, что в соседней комнате», – насмешливо ответил ей внутренний голос. Эйли невольно нахмурилась – сейчас ей совершенно не хотелось об этом думать.
