— Вы бы не могли мне его дать?
— Нет. Из соображений безопасности вам не положено иметь рядом с собой такие предметы.
— А не могли бы вы положить его там, далеко, на столик у батареи? Я до него никак не доберусь — я же прикован.
Сестра, пожав плечами, положила приемник на столик и включила. По радио какие-то люди о чем-то говорили. Бриаль остановил медсестру у самой двери:
— Будьте добры, а вы бы не могли переключить программу?
— Мне без разницы. Какую хотите?
— ФИП. Волна 105,1.
Сестра покрутила приемник и вышла. После многих дней напряжения Бриаль с улыбкой на губах слушал такой знакомый звук радио. Пришлось подождать целый час, пока наконец послышался голос дикторши. Она с юмором заметила, что в Париж вернулся плотный уличный трафик, и представила очередной джазовый диск. Бриаль расслабился и мысленно поблагодарил дикторшу.
«Жаль, что не мог ей позвонить», — усмехнулся он.
Завершив встречу, Мистраль попросил подвезти себя к универмагу. Минут через пятнадцать он вышел с пакетом в руках и поехал к набережной Орфевр. Мистраль порадовался, как ловко девушка ведет машину, и минут десять еще радовался записи концерта Майлса Дэвиса на джазовом фестивале в Монтре в 1991 году.
Когда Мистраль вошел к себе в кабинет, там вели оживленную беседу Венсан Кальдрон и Жак Тевено.
— Ну как, доктор, держитесь? Не слишком устали?
— Конечно, устал, что за вопрос! Я вот не понимаю, как вы умудряетесь уже столько недель держаться.
— Сам не знаю. Видно, дело все время поддерживает в напряжении. Теперь уже развязка близка. Через несколько часов все будет кончено.
— Мне, честно говоря, не терпится прочесть протокол допроса Франсуа Бриаля. Для психиатра просто восторг — наблюдать за делом такого калибра в режиме реального времени. Но вы же можете опираться просто на ДНК! И на то, что изложено в тетрадках! Братья Бриаль связаны между собой неразрывной нитью! Почему вы так не поступаете?
— Осталось бы чувство незавершенности. Кроме того, надо точно знать, что не ошибся, услышать, что скажет главный виновник случившегося. Ну и попытаться узнать еще кое-что — например, что-нибудь о контексте преступления.
— Когда вы едете в «Куско»? — спросил Кальдрон.
Мистраль взглянул на часы.
— Через час с небольшим.
— Как будете на него «заходить»?
— Еще сам не знаю. А пока я выпью для разнообразия чаю и кое-кому позвоню.
Мистраль находился в полной прострации, и у него не осталось больше ни капельки физической энергии. Он словно поневоле двигался в мире приглушенных звуков. Суета вокруг казалась далекой-далекой. Мистраль понимал: завязывать долгий бой с Франсуа Бриалем нет сил. Но нельзя показывать Бриалю слабость: тот ею тотчас воспользуется.
Мистраль приготовил все необходимое для допроса. Роксана Феликс ждала его в коридоре: они должны были отправиться вместе. Выходя из кабинета, он столкнулся с Жозе Фариа. Тот положил на стол заседаний два листа бумаги. Мистраль поглядел на них: там были два совершенно одинаковых человека. Он только заметил, что родинки у них на разных местах.
— «Зеркальные» близнецы так, как они должны выглядеть, — объявил Фариа.
— Откуда этот монтаж?
— От Морена. Ингрид послала ему фотографии наших деятелей, а он их обработал на компьютере. Прежде всего сделал так, чтобы не было такой разницы в весе, потом убрал с лица Франсуа все шрамы и вернул им одинаковую прическу. В жизни сейчас Жан-Пьер минимум на пятьдесят кило тяжелей Франсуа, всегда небрит и носит пышную шевелюру. Франсуа худой, со впалыми щеками, изуродован шрамами и стрижется коротко.
— Сильное зрелище — один человек в двух экземплярах! Они нарочно решили сильно различаться внешне, чтобы мы не могли соотнести их друг с другом. Жан-Пьер в тюрьме объедался сладким, а Франсуа в это время занимался гимнастикой. Они духовно так едины, что внешние различия не играют роли. Вечером позвоню Морену и скажу спасибо.
Мистраль положил оба снимка в дипломат, вышел в коридор к Роксане Феликс и дал ей ключи от машины.
— Тут же пешком пять минут, мы всегда так и ходим! — удивилась девушка.
— Верно, но сегодня будет не как всегда.
