* * *
В тот день, закончив допрос и узнав, чего хотел, Мистраль встал и отошел от койки Бриаля.
— Сейчас мы зачитаем ваши показания, а вы подпишете.
— Ничего мы не хотим слышать и ничего не подпишем. Вы у нас вырвали признания силой. Вот так.
— Как хотите. Это не имеет значения.
Уходя, Мистраль включил радио.
— Или вы уже не хотите слушать? — поинтересовался он.
— Какая же ты все-таки сука! Ведь знаешь, что это с нами они говорят, только поверить не хочешь.
Мистраль повернулся к Франсуа Бриалю. Прозвучали слова, о смысле которых догадался Дальмат: «Время искать и время терять, время сберегать и время бросать». Комиссар убедился, насколько глубоко отчаяние Франсуа.
— Жан-Пьер, я поговорю со следователем. Постараюсь убедить его, что вас с братом надо поместить в одну камеру.
Через четверть часа Мистраль пешком вернулся на службу. Ему нужно было немного пройтись, подышать воздухом города, поглядеть на Сену, где шныряли туда-сюда катера с туристами. Бальм дожидался его, Мистраль подробно рассказал о допросе Бриаля. Бальм слушал внимательно, иногда вставлял от себя: «Прямо из девятки потащил!» — или что-нибудь в этом роде. От первого зама Мистраль ушел около двенадцати. У себя в кабинете он застал Кальдрона, Тевено и еще несколько человек — сидя за столом заседаний, они обсуждали показания Бриаля.
— Я у вас уже целые сутки! Думаю, самое время вернуться к портвейну.
Тевено взял бутылку, Кальдрон принес стаканы, Гальтье и Фариа распечатали упаковку пива.
Часа в три ночи, сбросив напряжение, компания покинула помещение сыскной бригады. Кальдрон держал в руках ключи от машины Мистраля.
— Я вас отвезу, вы не в состоянии вести машину, — заявил он тоном, не допускающим возражений.
— Хорошо, Лино. Какой сегодня день?
— Четверг, 28 августа, десять минут четвертого утра.
— Замечательно. Заедете за мной в понедельник.
— В пятницу обещают дождь.
— Я люблю запах мокрой земли.
