И снова Пачкуля! - страница 76

Рональд в ужасе ахнул, попятился, чтобы избежать столкновения, — и споткнулся о присыпанную снегом ветку. Падая, он замахал руками, пытаясь сохранить равновесие. Тигель вылетел у него из руки и полетел вверх. Капли драгоценной жидкости дождем посыпались на головы бегущих не разбирая дороги гоблинов — и в мгновение ока, прямо на глазах у Рональда… гоблины исчезли. Просто растворились в воздухе. Раз — и нету.

Единственным свидетельством их существования были уходящие вдаль беспорядочные следы да затихающие вопли, напоминавшие рев неуправляемого скорого поезда. Затем вопли смолкли, и снова воцарилась тишина.

Медленно, очень медленно Рональд сел. Выплюнул полный рот снега и осторожно ощупал себя с головы до ног. Заметив в сугробе опрокинутый тигель, он негромко застонал, плюхнулся на колени и пополз. Дрожащей рукой поднял его и заглянул внутрь.

На дне плескались остатки сыворотки! О, спасибо, спасибо! Еще не все потеряно!

Рыдая от облегчения, он с трудом встал на ноги и зашагал к пещере, прижимая тигель к груди.

В этот момент сзади в него врезалась большая карнавальная лошадь, белая в рыжих пятнах.

Дело происходило следующим утром. Переполошившийся шабаш собрался в банкетном зале на экстренное заседание. Также присутствовал Рой Брызг. В роли единственного свидетеля драматических событий вчерашнего вечера он чувствовал себя крайне неуютно: слишком уж много вокруг было остроконечных шляп.

Не явились только Хьюго, Шельма и Дадли, которые, предположительно, до сих пор прочесывали заснеженный лес в поисках Пачкули. Или, как заметила язвительная Мымра, нежились в своих постелях, радуясь возможности пару-тройку часиков от нее отдохнуть.

— Мистер Брызг, расскажите нам еще раз, что вы видели, — велела Чепухинда.

— Я ж говорил, — забубнил Рой Брызг. — Гоблины это были. Я их и раньше видал. Следили они, поди, за мной. Стоят, значить, они у повозки, в костюмчиках шуруют, двое напялили шкуру конячью, а как нас увидели, пустились наутек, а она ка-а-ак сиганет, да прямиком на коника и приземлилась, и они в лес поскакали, а Ромео мой за ними! Очень уж он у меня охоч до барышень, — прибавил он с печальной гордостью.

— Умом только не блещет, — сказала Чепухинда. — Не смог настоящую лошадь от карнавальной отличить.

— Все равно он мне как родненький, — всхлипнул Рой Брызг. — Бродит сейчас где-то в снегу, мерзнет, терзается. Тоскую я по нему.

Он достал грязный носовой платок и высморкался.

— Не понимаю, чего вы жалуетесь, — вмешалась Крысоловка. — У вас всего-навсего пропал влюбленный тяжеловоз. А мы лишились незаменимого костюма и режиссера, а у нас завтра премьера.

При мысли о завтрашнем у всех свело животы.

— Что будем делать? — озабоченно спросила Вертихвостка. — Я хочу сказать, вдруг Пачкуля не объявится? Кто проведет сегодняшнюю генеральную репетицию, кто будет нами командовать, и приструнивать «Непутевых ребят», и принимать все решения? Кто-то должен быть главным.

Повисла напряженная тишина. Даже Чепухинда, похоже, занервничала. Она-то, конечно, предводительница, но постановкой, вне всякого сомнения, руководила Пачкуля.

— Мы справимся без Пачкули? Думаете, надо отменить спектакль?

Вертихвостка озвучила вопрос, который был у всех на уме.

— Отменить? — донесся голос из дверей. Все аж подпрыгнули. — Отменить? Фы что, с ума сойти?

Это был Хьюго.

Он просеменил по проходу и влез на сцену. Глаза у хомяка сверкали. Взобравшись на пустующий Пачкулин стул, он обвел суровым взглядом всю компанию.

— Ах фот как! — набросился он на ведьм. — Сначит, так фы благодарить госпошу за фее ее труды? Одна маленькая проплема — и фы хотеть отменять? Нет, я гофорить! Нет, нет, нет! Моя госпоша иметь мечту. Она мечтать, што наша феликая пантомима фойти ф историю! И фот, когда она нушдаться ф нас больше фсего, фы распускать нюня и гофорить, что надо фее отменить! Тьфу!