И снова Пачкуля! - страница 118

— Правда вот, насчет Тетери на ударных я не уверена, — сказала Пачкуля. — Где это видано, чтобы ударники засыпали между куплетами?

— Зато она очень ритмично храпит, — отметила Шельма. Отыскав на захламленном столе местечко между стопками исписанных листов бумаги, она поставила две щербатые кружки с болотной водой. Затем убрала с трехногого стула похлебку, носки и банку с личинками, пододвинула его к столу, постелила чистый лиловый носовой платок и аккуратно села.

— А торт будем? — с надеждой спросила Пачкуля.

— Сначала работа, потом торт, — твердо сказала Шельма. — Мы должны отнестись к этому серьезно. Ты сама говорила.

— Разумеется, — поспешно согласилась Пачкуля. Еще не хватало, чтобы кто-то подумал, будто она несерьезно относится к сочинительству песен. Хотя кусочек торта не помешал бы.

Хлопнула входная дверь. Хьюго с Дадли решили выяснять отношения на улице.

— Так, — сказала Шельма. Она открыла сумочку и достала губную гармошку, чистый блокнот и остро заточенный карандаш. — За дело. Мы точно уверены, что «Песня про носик» не подойдет?

— Нет. Я тебе уже сто раз говорила. Песня должна быть новая.

— Ладно, — вздохнула Шельма. — Хорошо. Новая песня. Начнем с музыки или со слов?

— Со слов, — сказала Пачкуля. Музыка ей была до лампочки, а вот Слово она тонко чувствовала, даром что любила почесать языком.

— Поддерживаю, — сказала Шельма. Она написала в блокноте «СЛОВА» и подчеркнула. — Как по-твоему, о чем должна быть наша песня?

Пачкуля задумалась. Пока что она писала песни в основном о Хьюго (грубые) или о превосходстве ведьм (хвастливые). Что-то ей подсказывало, что эти сюжеты интересны не всем. Ведьмам-то понятное дело, но широкой публике подавай чего пошире.

— Может, она и не должна быть о чем-то, — сказала Пачкуля. — Думаю, это должна быть простая песня. Такая, которую поешь… ну, там, где обычно поют…

— Например, в ванной?

— Не произноси этого слова. — Пачкулю передернуло. — Я имею в виду, что-то примитивное. И чтобы было много повторов.

— То есть бессмысленная песня?

— Ну да. Бессмысленная, но привязчивая.

— Так. — Шельма записала. — «Бессмысленная, но привязчивая». Типа чего?

— Не знаю. — Пачкуля заскрипела мозгами. — Типа… не знаю… ути-пути-бути или вроде того.

— Ути-пути-бути, — кивнула Шельма и принялась строчить в блокноте. — Так. Записала.

— Или бути-пути-ути, — импровизировала Пачкуля. — Как вариант.

— Хорошая идея. Или — я, конечно, не настаиваю — ути-бути-пути. Как тебе?

— Неплохо, — согласилась Пачкуля. — Очень неплохо.

— Или, — возбужденно продолжала Шельма, — или даже фути-нути дути-нути ути-пути фу? Или это уже чересчур?

— Нет, почему, — сказала Пачкуля. — По-моему, вполне. Запиши.

— Или, — предложила Шельма (она не на шутку разошлась), — или… как тебе фути-нути дути-нути ути-пути тра-та-та, рама-дама оп-ля, красота?

— Ммм. Пожалуй, теперь немного перебор. Но, может, куда-нибудь и впихнем. Запиши на всякий случай.

— А здорово у нас получается, — со счастливым видом сказала Шельма. — Сотворчество — это весело, правда, Пачкуля? Не согласна?

— Знать бы еще, что это такое, — сказала Пачкуля. — Ну что, теперь по тортику?

Клуб волшебников (да-да, остроконечные башенки и интерьеры в золотых тонах) стоит на вершине холма в окружении Туманных гор. Несмотря на изменчивую погоду, колдовизионный сигнал волшебники принимают вполне качественный. На почетном месте в гостиной клуба стоит колдовизор с самым большим экраном, какой вы только можете себе представить.

Волшебники обожают колдовидение. Буквально не отлипают от него, как мухи от бутерброда с вареньем. Они так и так весь день проводят, развалившись в креслах в ожидании обеда, полдника или ужина, и занятия, более подходящего, чем глядеть в экран, для них просто не придумаешь. Никто больше не гадает кроссворды. Никто не читает. Никто не отпускает мудрых волшебницких замечаний громкими голосами. Беседы ушли в прошлое.