Читательская аудитория миссис Паркер не отличалась широтой, но была довольно значительной. Что же до литературных предпочтений этой аудитории, то она занимала как бы серединное положение между той категорией читателей, которые, восхищаясь одними книгами, резко не приемлют других, и той, к которой принадлежат люди, увлекающиеся процессом чтения как таковым. К последнему читатели миссис Паркер имели, пожалуй, бóльшую склонность.
Мистер Рэмпол считал миссис Паркер автором наименее разорительным для его кошелька, и потому, когда новые жизненные обстоятельства и интерес к умственным занятиям, который эти обстоятельства стимулировали, заставили его обратиться к чтению романов, начал именно с нее. Книги эти переносили его в необыкновенный мир чудесных и в высшей степени достойных людей, в мир, который, как он справедливо полагал, на самом деле не существует. Он прочел уже десяток этих романов и с нетерпением ожидал приятного момента, когда, прикончив все семнадцать, заново примется все перечитывать. Он даже попросил мистера Бентли привести к нему миссис Паркер на свидание – когда-нибудь в будущем, дату он пока не уточнял. Тюремный капеллан тоже оказался большим поклонником творений миссис Паркер. Старина Рэмпол сильно поднялся в его глазах, когда раскрыл настоящее имя любимого автора. Мистер Рэмпол даже намекнул капеллану, что, видимо, сможет познакомить его с миссис Паркер. В общем, он чувствовал себя на коне и счастливее, чем когда-либо в прошлом.
Питер Пастмастер и абсурдно молодой полковник нового подразделения, сидя в «Брэтт-клубе» составляли окончательный список кандидатов на офицерское звание.
– В войну бо́льшую часть времени приходится просто бессмысленно болтаться, – заметил Питер. – А если так, то уж по крайней мере лучше делать это в хорошей компании, в кругу друзей.
– Я получил письмо от человека, утверждающего, что он ваш друг. Подпись – Бэзил Сил.
– Он просится к нам?
– Да. Подходит?
– Вполне, – сказал Питер. – Крепкий орешек.
– Хорошо. Я запишу его, как и Аластера Трампингтона, к вам, младшим офицером.
– О нет, ради бога, не надо! Лучше сделать его офицером связи.
– Знаешь, мне известно о тебе абсолютно все, – сказала Анджела.
– Есть кое-что, тебе неизвестное. Если ты всерьез снова хочешь стать вдовой, то со свадьбой следует поторопиться. Не помню, говорил ли я тебе, что собираюсь опять ввязаться в драку.
– В какую, Бэзил?
– Это не разглашается.
– Но зачем?
– Ну, знаешь, дела в министерстве в последнее время у меня не слишком складываются. Не знаю почему, но Плам стал смотреть на меня косо, переменился ко мне. Думаю, ревнует, что я так здорово сумел раскрутить это дело с «Башней из слоновой кости». Это и встало на пути нашей дружбы. К тому же, понимаешь, работа у него меня вполне устраивала зимой, когда война и на войну-то не была похожа, а сейчас оставаться там мне поперек горла. Для парня вроде меня единственное достойное занятие теперь – это бить немцев. Думаю, мне это придется по нраву.
– Бэзил оставил Военное министерство, – сказала леди Сил.
– Так, – сказал сэр Джозеф. Сердце у него упало. Вот оно – опять та же история! Новости внешней политики могли быть сколь угодно обнадеживающими – а он, дуралей несчастный, так их и расценивал, получи Англия в свои руки новое секретное оружие – а он, дуралей несчастный, действительно в это верил, будь даже ему доверен новый, и очень почетный, пост – а в этот день сэр Джозеф, дуралей несчастный, должен был присутствовать на заседании, где обсуждались хобби, рекомендуемые для служащих обоза – тень Бэзила, несмотря на все это, продолжала маячить где-то рядом, тревожа сэра Джозефа мрачным предчувствием.
– Так, – промолвил сэр Джозеф. – Понятно.
– Он записался в новое элитное подразделение, которое сейчас организуют. Они станут вершить великие дела.
– А он уже принят?
– О да!
– Могу я быть чем-нибудь ему полезным?
– Дорогой Джо, вы всегда так добры к нам… Нет. Бэзил все сделал сам. Наверно, тут сыграло роль то, как он блестяще проявил себя на работе в Военном министерстве. Далеко не каждый юноша согласится корпеть на скучной чиновничьей работе, когда все вокруг только и рвутся к захватывающим приключениям. Как эта глупышка дочь Эммы, заделавшаяся пожарницей! Нет, он исполнял свой долг, в чем бы этот долг ни состоял. И вот теперь это оценили, и он получил награду. Я в точности не знаю, что именно будет делать это подразделение, но уверена, что его действия потребуют необыкновенной смелости и окажут решающее влияние на ход войны.
