Винс узнал бы этот голос из тысячи. Раньше он вызывал лишь ненависть, но только не сегодня! Барон Лещинский собственной персоной! Мальчик воспрянул духом, вот кто ему поможет! Поможет ли?..
Тем временем Пшеслав поклонился подъехавшим всадникам и ответил со всей почтительностью:
— Ваша светлость, вот, ведьмака изловили, оборотня. Теперь ему пятки поджарим, вот и костер развели.
Барон Лещинский издали оглядел лежавшего на земле мальчика, сказал в сторонку, своей верной троице — Кшиштофу, Збигневу и Войцеху:
— Ишь ты, такой мелкий, а уже оборотень...
И, вновь обращаясь к Пшеславу:
— Ну так что остановились, продолжайте!
В наступивших сумерках он не узнал Винса, но мальчик закричал, теряя остаток сил:
— Пан Лещинский! Умоляю, спасите меня!! Это я, Винсент!! Я не виновен!!
Лещинский, собравшийся было уезжать, обернулся и подъехал поближе. Он вгляделся в лицо мальчика, затем спешился и встал на колено возле него:
— Вот так встреча! — ухмыльнулся он. — Я уж было решил, что и косточки твои волки по норам растащили, а ты жив-здоров! Так что тут за история с оборотнями?
Винс повертел головой — веревка врезалась в горло. Через силу проговорил:
— Они думают, что я волкулак какой-то, а я и не знаю, кто это... Скажите им, что я не виноват ни в чем...
— Кхм, с какой радости я должен тебе помогать? Помнится, ты меня и сам прикончить собирался? А-а, вспомнил, то-то же... — барон откровенно насмехался над мальчишкой, — Теперь ты видишь, как все неоднозначно — смертельный враг может спасти тебе жизнь!.. Это тебе урок, Винсент, запомни его.
Он поднялся и строго взглянул на растерявшегося немного Пшеслава:
— С чего же ты взял, что это волкулак? Отвечай! Где вы его отыскали?
— Ваша светлость! — заторопился тот, — Я нашел его в лесу. Он там с волчицей разговаривал! Клянусь Езусом Христом, это правда!
— Разговаривал с волчицей?! — Лещинский опешил и перевел взгляд на Винса. — Что за бред?!
— Да... — потерянно подтвердил мальчик. — Она все-все понимала... Я сам не знаю, почему...
Барон умолк, пытаясь обдумать сказанное.
— Хорошо... Было это или не было, к делу не относится. Однако, что же с тобой делать?.. Мне уже не хочется видеть тебя в слугах, как постоянное напоминание о происшедшей неудаче.
— Отдайте меня Стефану! — невольно вырвалось у Винса.
Лещинский поморщился, услыхав столь ненавистное имя, потом произнес, более суровым тоном, оглядывая безмолвную толпу:
— Слушайте меня! Я запрещаю вам сжигать этого мальчика! Более того, повелеваю отвезти его в поместье пана Сендинежа-младшего, пусть он распоряжается судьбой этого щенка по своему умсотрению. И запомните — если он умрет, я буду весьма, повторяю, весьма розочарован!!
Пшеслав принял сказанное на свой счет и потерянно свесил руки — эх... такое развлечение пропало зря... Но он не посмел перечить.
А барон склонился к Винсу и сказал еле слышно:
— Передай своему дружку Стефану, что я никогда и ничего не забываю. Ты понял? Пусть только немного подрастет, я все ему припомню. И в особенности мое унижение...
— Благодарю вас, пан барон... — прошептал Винс, пытаясь проглотить комок, вставший в горле, то ли от веревки, то ли от слез. — Но как же вы оказались здесь? Ведь вы... Вы уезжали...
— Ты еще не понял? — удивленно спросил Лещинский. — Это же моя деревня! Дела были кой-какие, решил заглянуть по пути. И, как видишь, весьма вовремя! Ну все, хватит болтовни! Поднимайте его, кладите на телегу и везите!
Отдав приказ, он вскочил на коня, тронул повод и уехал прочь, даже не оглянувшись.
По толпе прокатился гул — кто сожалел об отмененной казни, кто наоборот, радовался за спасенную жизнь.
К Винсу подбежал счастливый донельзя Стась, обнял его и поцеловал в обе щеки:
— Я так рад! Прости меня, прости! И брата моего прости! Мы хотели помочь, правда! Он не знал, что так получится!
