— Ваше высочество! — вскочил парень. — Вы… вы сами не знаете… вы меня…
От избытка чувств, шевалье так и не смог подобрать нужные слова и просто бросился мне на шею, уткнувшись лицом в грудь.
М-да… Совсем ребенок. Тут не женится, тут еще лет пять, как минимум, взрослеть надо.
* * *
— Аристарх! —окликнул я дворецкого, когда шевалье успокоился и снова сел за стол. — Фрукты и сладости — это здорово, но не помешало бы и перекусить чего-нибудь более существенного. Давай-ка. Изобрази… с расчета на двоих голодных мужчин.
Дворецкий странно хмыкнул, но исчез с похвальной скоростью. Вернулся тоже быстро, и все эти вазочки с виноградом, сливами, яблоками, шербетом и прочими марципанами, мигом сменила пара мисок с кусками жаренного мяса и стопкой пресных лепешек. Вроде лаваша, только потолще чуток.
— Еще что-нибудь желаете, ваше высочество?
— Да… Передай Леонидии, что утром мне будет нужен отряд амазонок… скажем, сорок лучниц. Скажи сразу… А то, судя по доносящемуся шуму, девочки всерьез разгулялись. И сама пусть сюда идет… если хочет.
Посмотрел на отчаянно клюющего носом паренька и усмехнулся. Почему-то вспомнилось «с печалью я гляжу на наше поколенье»… Но, не в интонациях Михаила Юрьевича, а скорее Дениса Давыдова. В том смысле, что теперешняя молодежь уже не та, что мы. Совершенно пить не умеет.
— Комнату для посла, надеюсь, уже подготовили?
— Да, ваше высочество…
— Проводи… Шевалье, думаю, вам стоит отдохнуть.
— Спасибо, ваше высочество. Только, если позволите… еще одна просьба.
Киваю и слышу:
— Не отсылайте меня домой. Разрешите еще погостить…
Интересный поворот. Ладно, не будем напрягать извилины. Утро, как все знают, мудрее вечера. Тем более, когда вечер хмельной.
— Спокойной ночи… шевалье. Давайте оставим хоть что-то на завтра. Не возражаете? И потом… что за странные фантазии? Разве между нашими королевствами вражда? Чтобы я вдруг решил выслать из страны посла дружественного государства?
Юный принц, видимо, совершенно успел забыть, что он здесь не просто так, а с дипломатической миссией. Поэтому, растерянно помигал длинными ресницами, опять покраснел, раскланялся и вышел в сопровождении Аристарха.
