Хватит убивать кошек! - страница 110
Социальные науки в этих условиях испытывают особые трудности. Несмотря на долгосрочную тенденцию к повышению роли менеджмента, опыт планового управления обществом породил скептическое восприятие социальных наук как гарантии устойчивого роста, т. е. не как отдельных техник, но как теоретических дисциплин. Упадок идеологий в результате установления государства всеобщего благоденствия со своей стороны понизил актуальность социальных теорий. Закат и падение коммунизма также неблагоприятно сказались на судьбе социальных наук, политическая потребность в которых поддерживались логикой идеологического противостояния. У отдельных секторов социальных наук, конечно, сохраняются и даже расширяются рынки занятости, но зато в других областях имеет место застой или даже спад. Снижение идеологической функции университета (и прежде всего социальных наук) и его возрастающая ориентация на отдельные области занятости приводит к усиливающейся специализации и упадку идеи науки как целостной системы знаний, а именно этой идеей держался университет, ориентировавшийся на фундаментальные исследования. Для многих же социальных наук, в особенности для их более теоретических разделов, идеологическая функция университета вместе с логикой самовоспроизводства была главным условием выживания. Итак, неравномерная и в целом невысокая развитость внеуниверситетского рынка труда[320] вкупе с замедлением самовоспроизводства корпорации определяет устойчиво неблагоприятную социальную динамику социальных наук в последние два десятилетия. Общество не столь уж многого ждет от социальных наук, которые в ответ на собственную маргинализацию (а на самом деле оставаясь в ее русле) проявляют склонность замкнуться в эзотерическом дискурсе. Работая во многом вхолостую, университет продолжает функционировать как самовоспроизводящаяся корпорация. В этой ситуации неудивительно, что имеет место кризис социальных наук, как интеллектуальный, связанный с исчезновением больших моделей объяснения, т. е. с упадком идеологической функции, так и социальный, проявляющийся во внутреннем замыкании среды, недовольстве студентов профессиональными нормами и ослаблении взаимодействия университета и общества.
Итак, если значительная часть механизмов кризиса социальных наук связана с динамикой университета, то, может быть, и пути преодоления кризиса имеет смысл искать в области эволюции образовательных моделей?
В этой связи небезынтересен опыт либерального образования. Либеральному образованию очень трудно дать определение — это, скорее, общее имя для весьма различных практик[321]. Термин восходит к «семи свободным искусствам» (septem artes liberates) Средневековья, которые преподавались (вплоть до XVIII в.) на факультетах искусств и примерно соответствовали тому, что мы сегодня называем общим университетским образованием. Отсюда традиция применять термин «свободные искусства» (liberal arts) к новым формам общего университетского образования, которые пришли на смену средневековым тривиуму и квадривиуму. В несколько расширительном, но не редком смысле либеральным образованием можно назвать университетское образование вообще. В таком случае обычно имеют в виду традицию гумбольдтовского университета до его превращения в «университет-фабрику». Часто термин относят к набору традиционных гуманитарных дисциплин (истории, истории искусства, литературе, философии, причем нередко с уклоном в изучение классических древностей), которые связываются с традицией ренессансных