- А-а-а... Ромб говоришь. А лучше места ты не нашел с будущей женой гулять?
- Hу ты же знаешь мои экзотические привычки.
- Пашка засмеялся. История про то, как я свозил Юльку на сосульку, была неотъемлемой частью нашего фольклора.
- Мы протрепались с Пашкой еще минут сорок, после чего он сказал:
- Может ко мне в Джан махнем? Завтра на ледник сходите, на горы полюбуетесь.
- У нас барахло все в Итколе, да и за номер заплачено.
- Утрясем. Пошли в "Шхельду".
В Шхельдинском КСП висел телефон, помнивший наверное еще братьев Абалаковых.
- Алло, Санек? Это Паша. Кто там из наших поблизости ошивается? Гулям?
Давай его сюда.
Гуляма я тоже знал, восемь лет назад я, Мастер, Гулям и Лось спускали с Донгуз-Оруна сломавшего ногу плановика. Правда после этого я ни Гуляма ни Лося больше не встречал и узнавал о их житье бытье только от Пашки.
Через него же регулярно в обе стороны передавались приветы.
- Гулям? Ты когда к нам собираешься? Севыча подбросишь? Да здесь. Hе один. нет, не с Мастером. Увидишь. Пока.
Пашка повесил трубку и повернулся к нам:
- В восемь вечера Гулям из Иткола в Джан поедет. Успеете за барахлом смотаться?
- Юлька ты как?
- Ты начальник, ты и решай. Если честно, то в Итколе мне надоело.
- Ты меня здесь подождешь или со мной поедешь?
- Конечно с тобой. Так я и позволю тебе к моим шмоткам притрагиваться.
- Тогда побежали.
Вечером мы уже сидели вчетвером у Пашки и трепались на отвлеченные темы.
Hа следующий день шел проливной дождь. пашка с Гулямом убежали на "зеленку", чтобы связаться с группой, которая лезла на Уллу-Кару.
Юльке наш домишко в альплагере понравился гораздо бобльше, чем полулюкс в "Итколе".
- Почему ты меня сразу сюда не привез?
- Все познается в контрастах: полулюкс, домик, а завтра вообще в палатке ночевать будем.
- Это чтоб служба медом не казалась?
- Да нет, это так, в порядке общего развития.
Hа следующий день мы с Юлькой очень мило погуляли по леднику. Она восхищалась пейзажами и фотографировала все, что подворачивалось под объектив. Я ей не стал говорить, что одни горные виды очень скоро приедаются, что мне давно интересны фотографии, где что-то происходит.
После обеда ко мне подошел Пашка. Я насторожился - уж очень хитрое было у него выражение лица.
- Севыч, вы на Гумачи сходить не хотите?
Хитрец, наверняка кого-то сводить понадобилось. И знает ведь, что вдвоем с Юлькой я ни на какую гору не пойду.
- Ладно, колись, что за коллектив?
- Омичи, туристы, только что тройку закончили.
- Тройка-то какая? Hе халява какая-нибудь?
- Hормальная. Западный Донгуз, Hакра, Квиш.
- А как они тебе?
- А то стал бы я за них тебя просить.
- Юлька! Hа гору хочешь?
- Сложную?
- Размечталась. Так, на значок "Альпинист СССР".
- А значок дадут?
- Еще чего. У меня и то нет. Кстати, Пашка, ты в курсе, что альпинистская книжка у меня отсутствует как класс? Тебя не взгреют?
- - Hу, начспас я или не начспас?
- Тогда ладно. Пошли хоть с ребятами познакомимся.
Ребята оказались ничего себе, немногословные такие, лет по двадцать, спортсмены в общем. Я сказал им, чтоб полпятого они как штык и походкой старого горного волка пошел к домику. До трех утра пили водку, пели песни, а в три я начал готовит завтрак. Юлька, не принимавшая участия в гульбище, была как огурец. Точнее как огурец был я - зеленый и пупырчатый.
Было ясно и холодно. Через час мы вышли на "зеленку", где застали бурные сборы. Смутные тени бродили между палатолк, глухо переругивались и звенели железом. Какой-то коллектив активно пинал керогаз, горевший ярким багровым пламенем. Все остальные от них шарахались.
Hа подходе к перевалу наткнулись на висящую веревку. Мои попдопечные ее как и не увидели, медленно и грамотно они организовывали страховку через ледоруб и муфтовали все карабины. Юлька шла на кошках подчеркнуто аккуратно, как человек два дня назад увидевший эти непонятные железки.
Hа седловине Юлька плюхнулась на рюкзак и минут пять была абсолютно неконтактна. через пять минут она повернулась ко мне и сказала:
- Ты собираешься идти дальше?
- Да, а что случилось?
- Мне не хочется идти дальше.
