— Что ты без конца смотришь на небо?
— Я смотрю на небо и жду маму. Вчера она приходила ко мне, — ответила Кундо, — и звала с собой. А я, такая глупая, испугалась и не пошла. Теперь жалею, что осталась. Если она придет еще раз, я обязательно пойду.
— Хм... — усомнилась Чампа, — разве мертвые возвращаются?
Тогда Кундо рассказала ей все.
— А ты знаешь людей, которых она тебе показывала? — спросила пораженная Чампа.
— Нет, — ответила Кундо. — Такого красивого мужчины я вообще никогда не видела. Лицо его мне совершенно незнакомо.
Между тем Ногендро с раннего утра ходил по деревне и задавал одни и те же вопросы: «Как быть с сиротой? Куда она пойдет? Есть ли у нее кто-нибудь из близких?» И получал неизменный ответ: «Ей некуда идти, у нее никого нет».
— Тогда пусть кто-нибудь возьмет ее к себе и выдаст замуж, — сказал наконец Ногендро. — Расходы я беру на себя. Каждый месяц я буду присылать некоторую сумму тому, у кого она будет жить.
Если бы Ногендро сорил деньгами, ему, может, и поверили бы, а потом, после его отъезда, выпроводили бы Кундо из дома или превратили в служанку. Но Ногендро не совершал такой глупости, и потому люди не верили ему и не брали к себе Кундо.
Заметив растерянность Ногендро, кто-то из жителей посоветовал:
— В Шьямбазаре живет тетка девушки. Ее мужа зовут Бинод Гхош. Поезжайте в Калькутту и возьмите Кундо с собой. Так вы спасете сироту и сделаете благородное дело.
Ногендро пришлось согласиться, и он послал за Кундо, чтобы сказать ей о своем намерении.
Кундо пришла в сопровождении Чампы. Увидев Ногендро, девушка словно окаменела. Она так и стояла на пороге, глядя на Ногендро широко раскрытыми от удивления глазами.
— Что случилось? — спросила Чампа. — Чего ты остановилась?
— Это он... — ответила Кундо, указывая пальцем на Ногендро.
— Кто он? — не поняла подруга.
— Тот, кого вчера мне показывала мать, — отвечала Кундо.
Чампа тоже вздрогнула и остановилась. Видя смущение девушек, Ногендро сам пошел к ним навстречу. Пока он говорил Кундо о том, что собирается предпринять, она молчала, не в силах оторвать изумленных глаз от его лица.
Ногендро ничего не оставалось, как отправиться в Калькутту в сопровождении Кундо. Найти Бинод Гхоша оказалось делом нелегким. В Шьямбазаре такого не значилось. Нашелся один Бинод Даш, но, как видно, он не имел никакого отношения к Бинод Гхошу, и Кундо стала камнем на шее Ногендро.
У Ногендро была младшая сестра, которую он нежно любил. Звали ее Комолмони. Ее свекор жил в Калькутте, а муж Сришчондро Митро, служил управляющим в огромном особняке Пландора Фейярли. Он был богатым человеком. Ногендро любил его и поэтому решил оставить у него Кундонондини. Войдя в их дом, Ногендро позвал сестру и познакомил ее с девушкой.
Комоле исполнилось восемнадцать. Лицом она очень походила на брата, к тому же была не только хороша собой, но и умна. Их отец заботился об образовании Комолы и специально для этой цели нанял гувернантку, мисс Темпл.
У Комолы была и свекровь, но она жила отдельно от сына, поэтому Комола чувствовала себя хозяйкой в доме мужа. Ногендро, знакомя ее с Кундо, сказал:
— Если ты ее не приютишь, ей некуда будет деваться. На обратном пути я заберу ее с собой в Гобиндопур.
Комола любила подурачиться. Не успел Ногендро договорить, как она схватила Кундо и толкнула в стоящий рядом чан с теплой водой. Кундо страшно испугалась, а Комола рассмеялась и, схватив ароматное мыло, принялась ее мыть. Одна из служанок бросилась ей помогать, но Комола забрызгала ее водой, и та убежала. Комола сама вымыла Кундо, и та сразу похорошела, как освеженный утренней росой лотос. Затем Комола нарядила девушку в красивое белое сари, смочила ее волосы благовонным маслом, расчесала их, украсила драгоценностями и сказала:
— А теперь иди поздоровайся с братом. Но смотри, не приветствуй хозяина этого дома, не то можешь слишком понравиться ему!
В письме к Шурджомукхи Ногендронатх лишь упомянул о Кундо, а своему близкому другу, Хородебу Гошалу, он написал о девушке следующее:
«Как ты думаешь, в каком возрасте женщина наиболее красива? Ты скажешь, когда ей за сорок, ведь у твоей супруги есть еще несколько лет впереди! Девушке, о которой я собираюсь рассказать тебе и которую зовут Кундо, тринадцать лет. Глядя на нее, начинаешь понимать, что это и есть самая пора красоты — эта непосредственность и чистота юности, еще не омраченные жизнью и исчезающие с годами. Ее непосредственность изумительна, она ни о чем не задумывается. Может побежать гулять с мальчишками, а запретишь — вздрогнет и спрячется. Комола учит ее грамоте и говорит, что Кундо способная, но в житейских делах ничего не смыслит. Когда разговариваешь с ней, она поднимает на тебя свои огромные синие глаза, чистые и ясные, как осеннее озеро, и молчит, но я, глядя в эти глаза, почему-то теряюсь. Ты будешь смеяться над моим признанием. Еще бы, ведь ты сединой в волосах заслужил себе право иронизировать над слабостями, присущими молодости. Но если бы нам пришлось поменяться ролями, думаю, что и ты вел бы себя точно так же. Я до сих пор не могу определить, что это за глаза! Они всегда другие! В них что-то неземное, они не видят того, что происходит вокруг, и словно заглядывают тебе в душу. Кундо нельзя назвать безупречной красавицей, своей внешностью она не выделяется среди других, но мне кажется, что подобной красоты я никогда не видел. Кажется, что в Кундонондини есть что-то неземное, лишенное плоти и крови, словно творец соткал ее из аромата цветов или из лунных лучей. Сразу даже не могу найти подходящего для нее сравнения. Это нечто неповторимое. От этого существа веет удивительным покоем, как от тихого озера, озаренного мягким светом луны. Попробуй вообразить себе это, и ты получишь хоть какое-то представление о ее лице».
