Хроники Конца Света 1-B - страница 99

У нее заготовлена вполне хорошая причина: она будет его противоположностью.

— И я буду нести свою силу, оставаясь права!

— Один.

Использовав эту произнесенную цифру как сигнал, она со всей своей мощи спустила курок.

Едва из ее посоха выстрелил свет, Фафнир Возрожденный воскликнул:

— Ноль! Твои попытки тщетны!

Главная пушка механического дракона выстрелила светом.

Громадный луч вырвался безмолвно. Сияющая линия, выпущенная Синдзё, столкнулась с этим светом из письма, наделенным собственной массой. Она пронзила центр толстого луча и пробила в нем дыру.

Следом раздался чистый звук.

Фронт драконьей струи вздулся и расширился, подобно зонтику. Он взорвался.

Драконья атака была уничтожена, но это все, на что у Синдзё хватало сил.

Механический дракон издал рев, разнесшийся сквозь небеса и землю. Он выстрелил второй луч.

— !..

Второй выстрел драконьего света поглотил атаку Синдзё и мгновенно разросся в два раза.

Синдзё увидела, как свет расширяется перед глазами Фафнира Возрожденного, и направляется к ней.

Массивное сияние неслось в ее направлении небольшой дугой.

Синдзё стояла у него на пути, но она не дрогнула. Она стиснула зубы и устремила взор вперед.

Эта могучая масса пыталась ее уничтожить. Силуэт механического дракона виднелся за ней.

— —————!

Она выкрикнула чье-то имя.

И затем, этот человек возник у нее перед глазами.

Между Синдзё и светом появилась спина человека.

Он достал что-то из своего кармана и швырнул в направлении Фафнира Возрожденного. Оно выглядело как прямоугольная коробочка.

Вслед за этим, он медленно развернулся к ней лицом.

Он был парнем с проницательными глазами, и на его плече сидел Баку. На фоне рева приближающегося от дракона света, Его губы зашевелились.

— Я скучал по тебе, Синдзё-кун.

Он притянул ее к себе, обхватил руками и обнял.

Она без колебаний обхватила его руками и обняла в ответ.

И в следующий миг, между ними и Фафниром Возрожденным вспыхнул чудовищный взрыв.

То, что швырнул Саяма, оказалось жестким диском ноутбука.

На поверхности, черной краской была написана одна строчка: «локализированная бомба».

Когда он бросил жесткий диск как можно дальше, тот, естественно, пролетел сквозь воздух. Когда он столкнулся с лучом, выпущенным Фафниром Возрожденным, он оказался ближе к дракону, чем к Саяме и Синдзё.

В пяти метрах над землей и в двадцати метрах перед Фафниром Возрожденным полыхнул взрыв.

Он начался со света.

Словно под давлением этого света, трава на равнине пригнулась.

И затем все разлетелось в стороны.

Взрыв и разрушение раскололи надвое ночь, оглушительно громыхнув.

Свет стал силой. Звук стал давлением. Налетел ветер и смыл все прочь.

Сила, порожденная центром взрыва, создала пятиметровый радиус разрушения.

Свет выжег воздух, но тот распространялся с нарастающей скоростью. Ослепительно-белая вспышка отразилась в ветре, земле и в облаках.

Фафнир Возрожденный был поглощен белым светом и исчез.

Прозвучал могучий рев.

Но истинный звук пришел следом.

То был белый, кипящий звук. Вспышка, испепелившая все в радиусе взрыва, пронеслась по ветру и вознеслась вверх. Звук и ветер ускорились и разрывали на части траву, танцующую в воздухе.

Облака, видимые в свете луны, исчезли, и когда нарастающий звук и ветер столкнулись с внешней стеной Концептуального Пространства, она породили низкий гул.

Все взлетело в воздух, и отголоски разнеслись по округе.

Посреди земли и ветра, проносящегося сквозь деревья в лесу, люди как UCAT, так и 1-го Гира рухнули на землю и наблюдали за разрушением.

Ооки и Сибил увидели, как Ооширо Казуо рядом с ними шагнул вперед.

Посреди ревущего шума и ветра Ооширо потянулся руками перед собой, словно пытаясь что-то ухватить.

— Миёкооооооооо!!

И…

— Сачико, Эми, Сати, Нанае, Ханако, Джане, Элли, и Решающая Девушка Лундгрен!!

— Вам туда нельзя, Ооширо-сан! Вам их уже не вернуть!

Ооки и Сибил удерживали Ооширо. Как только грохот растворился в небе, Ооширо поник головой и заплакал.

— Это жестоко, — сказал Итару, подойдя к ним. Он смахнул несколько клочков травы, осыпающихся сверху. — Ну, ему, наверно, было одиноко. Миёко — это имя моей покойной матери…