И едва только Синдзё определилась, Фасольт повернулся к Саяме и заговорил.
— Всё действительно пошло не так, как планировалось. Возможно, от внука Саямы мне следовало подобного ожидать.
Синдзё увидела, как Саяма схватился за левую сторону груди. Он скривился и глянул на Фасольта.
— Ты знал моего деда?
— Знал, пускай и недолго. Когда мы впервые прибыли в этот мир, он был членом UCAT, который готовил эту местность стать будущей резервацией. Зигфрид передал ему священный меч Грам, откуда он извлек концепты, необходимые для создания этого места. Я, правда, не видел его с тех самых первоначальных переговоров.
— Вот как. Тогда, я полагаю, ты ничего не должен знать о моем отце. Он работал на ИАИ.
— Мы не покидали это место, потому ничего об этом не знаем. Однако твоего деда я помню довольно хорошо, — сказал Фасольт. — Шестьдесят лет назад мы обменивались аргументами весьма похожими на эти предварительные переговоры. Он тоже яростно на меня кричал, когда я потребовал репарации, равные количеству умерших. Он сказал мне не подсчитывать количество и ценность мертвых, и вместо этого мирно жить здесь и составлять план по восстановлению нашей утраченной гордости, пускай и остается противоположная фракция. Правда, мы до сих пор этого не сделали.
Синдзё неожиданно повернулась к Ооширо, который сел рядом с Фасольтом. Ооширо зыркнул Фасольту на спину.
На спине, за которую она когда-то цеплялась, находились шрамы отрезанных крыльев.
О, осознала Синдзё в своем сердце. Так вот в чем дело.
Последовала небольшая тишина. Что бы Фасольт не думал во время этого затишья, он медленно повернулся к Ооширо, глядевшему на него. Осматривая старика, он заговорил критическим тоном.
— Это скорее ваша проблема, чем моя, но UCAT полна множества загадок.
— Это организация, скрывавшая себя от мира, дабы спасти этот мир. Естественно, она хранит множество тайн.
— Выходит, даже представитель 1-го Гира не знает деталей, — заметил Саяма.
Фасольт кивнул и сказал:
— Мы не знаем ничего о деятельности UCAT. Единственное, что всем известно, это крупномасштабное изменение в 1995-м. Японский UCAT был временно распущен и реорганизован.
Синдзё и Саяма выдали в унисон:
— Временно распущен и реорганизован?
●
Саяма увидел взгляд Фасольта, обращенный на них с Синдзё.
— Значит, вы этого не знаете. Это произошло неожиданно в конце 95-го, практически в то же время, когда Синдзё взяли в UCAT. Весь персонал, за исключением лидеров, оставил организацию.
— Почему?
— Я не знаю, Саяма Микото. Я был бы рад, если бы кто-нибудь мне об этом рассказал. Я полагаю, только Ооширо тут и несколько других знают, что действительно за этим стоит. Одна из теорий — они взяли на себя ответственность за множество смертей во время операций по оказанию помощи после Великого Кансайского Землетрясения.
— Ясно, — сказал Саяма, кивнув.
Он не унывал.
Путь Левиафана шёл вместе с несколькими условиями, добавленными его дедом. Одним из них было то, что им следовало собирать всю необходимую информацию самостоятельно.
Здесь ему необходимо узнать лишь о 1-м Гире. И…
…Это лишь означает, что, в дополнение к десяти Гирам, мне придется исследовать сущность UCAT.
Саяма кивнул, и Фасольт кивнул в ответ. Затем полудракон повернулся к Синдзё и открыл рот для беседы:
— Я долго колебался по поводу того, стоит ли мне рассказывать тебе об этом или нет, но я все же скажу, раз ты вернулась после стольких лет.
— Э? Мне? — спросила девушка.
— Да. Это будет давняя история для вас двоих. Это Концептуальное Пространство было сконструировано Саямой Каору, но он говорил, что сумел это сделать, лишь базируясь на неких данных, которые ему передали.
— Передал другой сотрудник UCAT?
— Нет, он сказал, это от еще одного члена бывшего Департамента Национальной Безопасности. Занимаясь исследованиями для Департамента Национальной Безопасности, этот человек сумел вычислить, какие концепты используются различными Гирами. Саяма Каору говорил, что всего лишь следовал данным с того времени.
Фасольт взглянул на небо. Его взор медленно двигался по кругу, словно он мог увидеть невидимую стену, формирующую Концептуальное Пространство.
