Лилэйв вкратце описывала знаменитые места, по которым они проезжали. "Музей Миров,— говорила, указывая на огромное строение, увенчанное тиарой.— Тут хранятся сокровища тысячи планет, даже кое-что со Старой Земли. А это Палата Колдовства — все о магии и сновидениях. Никогда не заходила. А там — видишь трех птиц, символ города, на фронтоне? — Городской Дворец, жилище гражданского мэра".
Они свернули к подножию холмов у реки.
В этой части гавани плавучие рестораны,— сообщала Лилэйв, обводя панораму широким жестом.— Девять из них, как настоящие маленькие островки. Говорят, на каждом подают блюда отдельной провинции Маджипуры. Когда-нибудь мы там закусим, в каждом из девяти, а?
Иньянна печально улыбнулась.
— Приятно будет об этом помечтать.
— Не грусти, у нас впереди жизнь, долгая и всякая, а жизнь у вора вполне приличная. В свое время я побродила по улицам Ни-мои, да и сейчас могу шляться куда и когда захочу, а ты будешь ходить со мной. Между прочим, в Гимбелии есть Парк Мифических чудищ, там всякие твари, вымершие давным-давно: сигимонсы и галвары, димилионы и все такое прочее, а еще Дом Оперы, где играет оркестр — слыхала о нашем оркестре? Тысяча инструментов, ничего подобного во вселенной, и еще… О, нам сюда!
Они вышли из флотера. Стояли у речной насыпи, и перед ними лежал Зимр, величайшая река на свете, такая широкая в этой части, и смутно-смутно просматривалась зеленая линия Ниссиморна на горизонте. Слева Иньянна увидела забор из металлических копий в два человеческих роста высотой, отстоящих друг от друга на восемь-десять футов и соединенных газовой, почти невидимой паутиной, издающей глубокий и зловещий гул. За этой оградой раскинулся удивительно красивый сад с прореженными изящными кустами облома в золотых, бирюзовых и алых цветах; лужайки так аккуратно и коротко пострижены, что можно было разглядеть проклюнувшиеся из почвы молодые побеги. Чуть дальше земля сада начинала подниматься, сам особняк стоял на скальном выступе, вздымаясь над гаванью — это был поразительной величины дворец, белостенный, по обычаю Ни-мои, в который вложили душу и легкость, типичные для здешней архитектуры; порталы и балконы казались парящими в воздухе; уменьшенная копия Герцогского Дворца, который был виден здесь же неподалеку на набережной. Ниссиморн Проспект показался Иньянне самым красивым зданием, какое она видела в Ни-мое. И это то, что она думала унаследовать! Она засмеялась. Побежала вдоль ограды, замерла и снова принялась рассматривать огромный дом, и лился смех, словно кто-то сказал ей подлинную правду вселенной, правду, содержащую тайну всех истин, что неизбежно должно было вызвать взрыв смеха.
Лилэйв бежала за ней, прося остановиться, но Иньянна вновь сорвалась с места, как одержимая. Наконец, очутилась у парадных ворот, где двое слоноподобных скандаров в безупречных белых ливреях стояли на страже, выразительно скрестив руки на груди.
Иньянна продолжала хохотать. Скандары хмурились.
Лилэйв, подбежав, дергала за рукав, понуждая убраться, пока не начались неприятности.
— Подожди,— попросила Иньянна, задыхаясь от смеха, и подошла к скандарам.— Вы на службе Галайна?
Они молча смотрели.
— Передайте своему хозяину,— безмятежно продолжала Иньянна,— что была Иньянна из Велатхуса, осматривала дом, но, к сожалению, не смогла зайти отобедать. Благодарю вас.
— Идем,— прошептала Лилэйв настойчиво.
Равнодушие на волосатых лицах огромных стражей стало сменяться гневом. Иньянна грациозно отсалютовала им, вновь согнулась от смеха, кивнула Лилэйв, и они бегом ринулись обратно к флотеру.
Прошло довольно много времени, прежде чем Иньянна вновь увидела свет солнца — началась ее жизнь вора в глубинах Большого Базара. Поначалу и не думала осваивать ремесло Лилэйв и ее семейства, но практичный взгляд на вещи вскоре заставил пересмотреть нравственные устои. Она не могла вернуться в Велатхус, даже и не хотела после того, как впервые увидела Ни-мою. Ничего не ждало ее дома, кроме торговли клеем да гвоздями, поддельным атласом и фонарями из Тил-омона. Но если оставаться в Ни-мое, нужно добывать средства на жизнь, а она ничего не умела, разве что торговать; но чтобы открыть лавку, необходим капитал, которого у нее не было. И довольно скоро, после того, как последние деньги были истрачены (она не собиралась жить на милостыню новых друзей, приютивших ее в своем обществе, а иных перспектив не было), стала казаться вполне приемлемой воровская жизнь. Пусть она и чужда ее природе, но теперь, ограбленная мошенниками, Иньянна смотрела на вещи немного по-иному, чем раньше. И в конце концов решилась надеть мужскую одежду. Рост у нее довольно высокий, и костюм носила, хоть и неуклюже, но вполне правдоподобно, чтобы сойти за мужчину. Под именем Калибая, младшего брата главаря Агормэйла, бывшая лавочница вступила в гильдию воров.
