Лешка все кивал, кивал головой, поддакивая, а потом неожиданно взял и сказал:
— Саня… да хрен с ними, с евреями!.. Все равно у нас их нет уже — самой проблемы нету! А что было, то прошло. Спой лучше песенку… мы так хорошо с тобой сидим!
— Ой, Леша, да я уж все их позабывал! — нехотя отозвался Александр. — Хотя, ты знаешь… могу одну спеть; ты ее вообще не слышал — я ни разу не пел.
— Ну, так давай! — оживился Леха.
— Ну ладно!.. — в тон ему ответил Орлов. — Только надо сказать, что песня эта из репертуара — не то Уральского, что ли? — народного хора; я ее в песеннике нашел, попробовал по нотам на баяне сыграть и спеть — ну, такая лажа голимая! Короче, я слова оставил, а мелодию сам придумал. Хорошая песенка получилась: ласковая, душевная; я ее потом под гитару исполнял — девки штабелями падали!
— Ну, давай-давай!.. — в нетерпении заерзал Хорьков.
— Так слушай, — расположил его Александр, и не спеша запел мягким баритоном:
В быстрой речке зоренька купа-алась,
Умывалась ключевой водо-о-ой —
В это утро ты мне показа-алась
Чайкою, летящей над волно-о-ой…
Годы шли, но где б я только ни-и был,
Образ твой в душе с собою не-о-ос:
Синь очей твоих я видел в не-ебе,
В спелой ниве пряди русых ко-о-ос.
Видел в солнце свет твоей улы-ыбки,
В радуге — изгиб твоих брове-е-ей,
А в березке видел стан твой ги-ибкий;
Голос твой напоминал руче-е-ей…
От куплета к куплету Орлов пел все громче:
Стала ты судьбой моей и пе-есней.
Говорю тебе, благодаря-а-а:
Мы всегда с тобой, повсюду вме-есте,
Милая, желанная моя-а-а!
Повторив мелодию словами «ла-ла-ла» так, что это было похоже немного на вокализ Владимира Мулявина — лидера легендарного белорусского ансамбля «Песняры», Александр вернулся к первому куплету и спел его снова негромко и задушевно.
Лешка… весь светился счастьем! Откинувшись спиной на диване и закрыв глаза, он повторил вслед ушедшей песне:
— Милая, желанная моя-а-а! — и с мечтательностью в голосе добавил: — Саня, класс!.. Где же ты такие хорошие песни находил?
— Да не знаю, Леша… как-то сами попадались! — ответил Орлов, не скрывая довольной улыбки, вызванной у него благодарным отношением слушателя.
Выпили еще, и Хорьков сам предложил:
— Пошли спать! Такое сейчас хорошее настроение — не хочется его портить никакими лишними словами.
— Пошли! — согласился Александр, и они разошлись по своим спальням.
Перед сном, по своей излюбленной привычке Орлов думал:
— Болтаем, болтаем и все попусту — без всякого результата. Хватит болтать, пора обдумывать новую идеологию. Да, пора!.. И надо еще обязательно Ницще к этому случаю припомнить! Припомнить, припомнить… ничего в голове уже не осталось! Совсем стариком стал: Паша вот часто вспоминается, а прошлая жизнь — нет. Постой-ка!.. Что-то я у Нострадамуса встречал — насчет Паши и Лешки. Как там было-то?
Он встал и взял с полки книгу супругов Зима.
— Вот! В «Послании Генриху» — по расшифровке авторов, с моими пояснениями:
«У трех собратьев будут… разногласия, затем они будут соединены и согласованы так, что три четверти Европы задрожат.
…Из-за меньшего по возрасту будет поддержана и увеличена Христианская монархия: секты (ее княжества) будут подняты (наберут силу) и внезапно опущены (крепко поставлены). Арабы (инородцы) отодвинуты, Царства (княжества) соединены, новые Законы провозглашены.
…И будет длиться возобновление триумвирата семь лет, чтобы слава этой секты (княжества) простиралась по Вселенной.… И будут тогда двое господ в числе Аквилона (северной страны — России), которые победят восточных, и будет сделан такой большой шум и воинственное смятение, как все это. Восток содрогнется от страха этих братьев, не братьев Аквилонских (не родных по крови)».
— Ну, по сути-то сходится: были мы в разных краях, потом соединились, нашли общий язык и стали вместе строить крепкое государство; Лешка учреждал и поддерживал удельные княжества. Нападение татар отбили; предстоит еще объединить эти княжества и принять новые законы. Триумвират длился семь лет (2015-2022 гг.), пока не погиб Павел; мы с Лешкой отомстили за него, и мы не родные братья. Шума в Казани навели немного, зато «тарелку» инопланетян видели не только Ильяс-хан, но и все жители города, когда она целую минуту висела над их домами — конечно, испугались!..
