Хроника чувств - страница 169

Советский космонавт Иосиф Шкловский предполагает, что ближний к Марсу спутник, Фобос, искусственного происхождения. Много миллионов лет назад жившие на Марсе «люди» (или органические существа совершенно другого строения), обладавшие высокоразвитой цивилизацией, поняли, что их планете угрожает гибель. Поэтому в необычайно больших спутниках были собраны документы, после чего эти, так сказать, летучие музеи были отправлены в космос, чтобы будущие исследователи могли ими воспользоваться.

Шкловский опирается при этом на наблюдение, согласно которому орбита Фобоса (диаметр 8 километров, расстояние от Марса 9400 км) очевидно сокращается, при этом скорость обращения спутника возрастает. Для этого нет иного объяснения, кроме факта, что из-за соприкосновения с марсианской атмосферой (при этом возникает трение) спутник теряет энергию, из-за чего орбита сокращается, а скорость обращения растет. Поскольку марсианская атмосфера разреженная, следует предположить, что и плотность Фобоса (его инерционная масса) невелика, причем настолько, что этому нет аналогов ни среди твердых, ни среди пористых естественных субстанций Вселенной. Если бы Фобос был ГУБКОЙ, он все же был бы плотнее и обладал бы большей инерцией. Из этого можно сделать вывод, что Фобос — ПОЛОЕ тело.

К этим соображениям Шкловский добавляет диалектико-материалистическое положение о том, что идея музея коренится в сущности человека, что эмпирически доказано во всех социалистических обществах. Непризнание окончательности смерти — смерти как проклятия рода, которым он уязвляет индивидуальное существо, — проявляется, согласно Шкловскому, в фазе перехода к социализму в виде особого фундаментального мотива ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СМЫСЛА. Его организационным выражением является музей, точное отображение смертной формы в уже не смертной, подобной монументу структуре, при этом музей может принимать любую форму, в том числе и внеземную.

На поднятую Шкловским проблему обратили внимание ученые Академии наук СССР. Предположение о том, что в силу непреодолимого стремления разумное население предыдущих эпох (отделенных от нас миллионами лет), возможно иной, погибшей цивилизации, создало вращающийся вокруг планеты Марс музей, показалось им вполне вероятным.

Барон фон Тотлебен, русский генерал времен Крымской войны, руководил обороной Севастополя. Пока барон был жив, ни британские, ни французские, ни турецкие оккупационные войска не могли взять город. Генерал был гением фортификационного искусства. Он стремился создать непокоримую крепость, вечный бастион. К этому идеалу он подошел очень близко.

У него была дочь, родившая советскому цензору А. Бирскому сына, который тоже стал цензором.

Укрепления Тотлебена сыграли свою роль при обороне Севастополя в 1941 году, когда штурмовавшая его 11-я армия генерал-полковника фон Манштейна встретила ожесточенное сопротивление. ФОРТ ТОТЛЕБЕНА — изолированное передовое укрепление у Керчи летом 1942-го было разрушено разъяренными немцами так, что от него осталось только шесть каменных блоков. Внук Тотлебена был расстрелян; вокруг блоков росла зелень, и жена жившего рядом железнодорожного обходчика еженедельно поливала их, полагая, что это могила.

Перед началом Крымской войны петербургский корреспондент «Фоссише цайтунг» взял у Тотлебена интервью. Это единственная известная беседа с генералом, поскольку он как строитель укреплений был хранителем секретов.

Журналист: Привязано ли ваше сердце, ваше превосходительство, к этим камням?

Тотлебен: Это что, шутка?

Журналист: В каком смысле?

Тотлебен: Потому что мое сердце, как видите, находится во мне.

Журналист: Просто так говорят…

Тотлебен: Так что вы хотели спросить?

Журналист: Вы считаетесь гениальным конструктором укреплений, построенных из камня, и мой вопрос заключался в том, не привязано ли ваше сердце к этим камням.