Вот сколько божественных сокровищ вручены человеку: он поистине принимает Христа, Его Тело, Его Кровь, Его Душу и Его Божество. Он храм Святого Духа, в нем обитает Пресвятая Троица. Но мы носим эти сокровища in vasis fictilibus, в глиняных сосудах (2 Кор 4, 7). Как бы вполголоса, негромко, но без устали автор настаивает: смирение – не печальная и безнадежная добродетель. Смирение есть истина: познание человеческой слабости рядом с бесконечным величием Бога. Но и познание того, что Господь радуется твари и хочет, чтобы христианин обoжился истинным обoжением.
Повседневная жизнь с ее радостями и печалями, обыденными домашними триумфами и трагедиями, “открывает третье измерение, высоту – и весь мир с помощью Божией становится объемным, выпуклым, ярким” (Путь, 279). Это – постоянное поучение Основателя Opus Dei. “Уверяю вас, – говорит он в проповеди, произнесенной в 1967 году перед 40-тысячной толпой, – когда христианин выполняет с любовью самую неприметную обязанность – она наполняется Запредельным. Потому-то я и твержу, и вбиваю вам в головы, что христианин призван творить высокую поэзию из житейской прозы”.
Проповеди полны стремления связать самые обычные, а поэтому и самые человечные заботы с трансцендентностью Бога. Эти тексты спокойно и без полемики расходятся с шизофреническими взглядами на святость как на неустойчивое равновесие между двумя жизнями. В то же время Проповеди отвергают искушение спиритуализировать человеческое, лишая его присущей ему сложносоставности – это то, что о. Эскрива называет риском свободы: “Нам кажется, дети мои, что земля и небо смыкаются у горизонта, а они смыкаются у нас в сердце, где мы освящаем будничную жизнь”.
Освящать будничную жизнь: по-человечески и по-христиански честно, с духовным чувством. Если вся жизнь – молитва, общение с Богом Хлебом и Словом, то человек начинает понимать, что и его работа, его повседневное занятие – тоже молитва. Работа, если она освящена, сама освящает и является поводом к тому, чтобы мы с помощью благодати Божией содействовали освящению наших ближних.
Повседневная христианская жизнь – это работа, которая есть молитва, и молитва, которая есть работа. Она вся, целиком обращается в апостольское служение. Личное общение с Богом – без анонимности, лицом к лицу, – не только не мешает заботиться о других, но и явлется источником, который не может не изливаться на благо всех людей. “Некоторые стараются установить мир во всем мире, не вкладывая любви Божией в свои собственные сердца, не служа тварям во имя любви Божией. Как же можно в таком случае распростанять мир? Ведь мир Христов – это мир Царства Христова, который достигается стремлением к святости, смиренной открытостью душ благодати Божией, бескорыстным действием в пользу справедливости и излиянием любви Божией”.
Это и есть основные идеи Проповедей, изданных в этом сборнике. Но несправедливо было бы умолчать о других аспектах. Написанный текст дает лишь слабое представление о качествах проповеди Основателя Opus Dei: о его человечности, его привлекательной и искренней спонтанности. О его самоотдаче слушателям и уверенности, что каждый, слушая его, должен лично, молчаливым криком обращаться к Богу. О сердечном реализме – ни в коем случае не наивном, но и не прагматичном. О поразительном здравом смысле. О том хорошем настроении, которое всегда ощущается. О радости заразительной – какой и должна быть радость детей Божиих.
Десятки тысяч людей слушали проповедь о. Эскрива непосредственно – ибо он, не любящий пропаганду и рекламу, всегда отвечает тем, кто спрашивает его о Боге. Лишь в одно путешествие 1972 года, которое началось во Франции и продолжилось в Испании и Португалии, его слушали более ста пятидесяти тысяч человек малыми или большими группами. В 1970 году около сорока тысяч человек из разных стран Американского континента встречали его в Мексике. И здесь, в Риме многие тысячи людей из разных стран мира имели возможность слышать его проповедь о том, что “любая честная работа, умственная или физическая, должна быть исполнена христианином как можно совершеннее… Ибо – так исполненная, она помогает по-христиански упорядочить земные реалии, проявить их божественное значение. А значит – участвует в чудесном деле сотворения и Искупления мира, какой бы смиренной и незначительной она ни казалась. Так работа возвышается до благодати Божией, освящается, обращается в дело Божие – operatio Dei, Opus Dei”.
