— Хорошо,— кивнул Дима, догадываясь о теме предстоящего разговора, и торопливо спустился на первый этаж.
Волнуясь, Дима неуверенно открыл дверь кабинета и робко остановился на пороге.
Директор приветливо предложил ему сесть.
— Ну, Дмитрий, как настроение? Как успехи? Последний год, значит, у нас?
— Да.
— Смотрю, точные науки тебе нравятся,— перелистывая журнал успеваемости, сказал директор.— Какие у тебя планы на будущее?
— В институт хотел поступать...
— О! Это тебе под силу! Мне уже говорили по поводу подготовительных курсов. В принципе, я не против ходатайствовать за тебя. Но! Есть одно «но»... — И, глядя Диме прямо в глаза, директор ласково произнес: — Тебе нужно оставить свою веру. Понимаешь, это никак не вписывается в рамки нашего общества!
Дима волновался. Сердце так сильно стучало, что, казалось, этот стук слышит и директор.
— Может, ты пересмотришь свои убеждения, переменишь взгляды? Такому умному молодому человеку верить в Бога в наше время невыгодно. Мы уже как-то говорили с тобой на эту тему, но тогда ты был помоложе. Сейчас же ты вправе сам выбирать путь жизни. Родители пусть верят, у них жизнь почти прошла. А у тебя она только начинается,— директор выжидающе посмотрел на Диму.
«Господи, хочу быть верным Тебе!» — мысленно помолился Дима, а вслух сказал:
— Да, стать архитектором — это моя мечта, но я не могу согласиться на ваши условия! Директор встал. Поднялся и Дима.
— Ты, вероятно, меня не понял, Дмитрий, — миролюбиво произнес директор.— Не торопись, я же не требую прямо сейчас окончательного ответа. Подумай, взвесь все...
— Я вас правильно понял. Это решение не пришло вдруг,— с твердостью в голосе повторил Дима.
— Ты знаешь, что кроется за твоим отказом?
— Знаю.
— Ну что ж, если знаешь — выбирай! Дело твое... «Нет, Господа я не оставлю и жизнь в церкви не променяю на сокровенную мечту»,— твердо решил Дима и вышел из кабинета. И это решение было приятно Богу.
Трудный путь к Богу
Возвратившись из пионерского лагеря, тринадцатилетний Сергей узнал, что его старшая сестра Дина уверовала в Бога. Теперь в их доме появилась Библия — большая книга в кожаном переплете. Отец не скрывал своей неприязни к новым взглядам дочери, бывшей комсомолки и активистки школы, и всячески старался переубедить ее. Но вскоре он сам заинтересовался книгой, которой так увлечена была Дина. Отец мог читать ее до полуночи. Его густые брови при этом то соединялись на переносице, то медленно ползли вверх. Иногда он глубоко вздыхал и, закрыв глаза, о чем-то думал.
Дети заметили, что эту книгу начала читать и мама. Кроткая по природе, она стала еще молчаливей, и какая-то тень грусти легла на ее всегда доброе лицо.
Как-то раз Сергей тоже хотел почитать Библию, но полистав ее, тут же захлопнул:
— Что они в ней нашли? Ни одной картинки нет!
И написано будто не по-русски! Мне такие книги не нравятся.
— Я тоже такие не люблю,— поддержал его Миша.— Нет ничего интересного, сплошные имена.
— А может, взрослым интересно? — предположила Валя.
— Папа никогда плохие книги не читает,— вставила Клара.— Не зря же его все уважают!
Однако сам отец вскоре пришел к выводу, что его авторитет и достоинства, которыми он так гордился, перед Богом ничего не значат. Читая Библию, он увидел себя погибшим грешником.
Дина часто звала родных на собрание. Наконец, после долгих рассуждений, родители решили пойти в молитвенный дом. Там они и покаялись: сначала отец, а потом и мать.
Отец сильно изменился, стал добрым и спокойным, от прежней суровости не осталось и следа. Теперь он собирал по вечерам всю семью и вслух читал Священное Писание. Все слушали с интересом, только Миша и Сергей зевали от скуки и под любым предлогом старались куда-нибудь уйти. Ходить на собрание они категорически отказывались.
Мысленно Сергей пытался оправдать свою непокорность: «Почему я должен туда идти? Там одни старики! Все бьют лбом о пол, целуют иконы, чаши разносят какие-то... Да и одеваются они во все черное...»
Валя с Кларой после каждого собрания вдохновенно делились впечатлениями и звали с собой Мишу и Сергея.
— Миша, ты просто не представляешь, как там красиво поют! — рассказывала Валя.
