Работу Теплоухова высоко оценили современники. В 1842 году она под названием «Лесная съемка» была помещена в известной книге профессора геодезии и топографии А. П. Болотова — «Руководство к производству хозяйственной съемки и межевания». В 1841–1842 годах Теплоухов опубликовал на страницах «Лесного журнала» несколько статей об опытах в лесах имения «Марьино». Издававшее журнал Общество для поощрения лесного хозяйства избрало А. Е. Теплоухова своим корреспондентом и поручило ему составить руководство по устройству лесов.
Из статьи о лесоустройстве вырос капитальный труд «Устройство лесов в помещичьих имениях». Он был издан Вольным экономическим обществом и быстро разошелся. Вскоре Общество его переиздало.
«Устройство лесов» явилось хорошим руководством для управителей, лесничих и землемеров. В нем шла речь о приведении лесов в известность (съемка, описание), о разделении лесных дач, о введении в лесах правильных рубок. А. Е. Теплоухов первым в отечественной литературе ввел классификацию лесов, подразделил леса на природные и искусственные, природные, в свою очередь, на первобытные, прорубленные и вторичные, дал их подробное описание. Предложенное Теплоуховым понятие вторичных лесов является синонимом современных временных и производных типов леса (понятие временных лесов предложено крупнейшим русским лесоводом Г. Ф. Морозовым, понятие производных лесов — академиком В. Н. Сукачевым). В соответствии с предложенным подразделением Теплоухов установил ведение лесного хозяйства. На основе личных наблюдений в северных лесах он четко изложил смену пород, происходящую на лесных территориях, явившись в этом отношении предшественником Г. Ф. Морозова, который подробно изучил явления смены пород в лесу.
Книга А. Е. Теплоухова «Устройство лесов в помещичьих имениях» получила очень высокую оценку. Профессора Петербургского лесного института П. Н. Вереха и А. Ф. Рудзкий писали: «Сочинение Теплоухова представляет собой весьма замечательную попытку создать самостоятельное русское лесоводство и заключает в себе многие драгоценные указания». Выдающийся русский лесовод Ф. К. Арнольд отмечал, что сочинение Теплоухова «составляет труд вполне самостоятельный, не заимствованный из иностранного опыта, а почерпнутый из русской практики».
«После смерти С. В. Строгановой, в 1845 году, хозяева имения решили закрыть школу. С большим трудом удалось Теплоухову отстоять лесное отделение, чтобы ученикам, привезенным из Перми, дать возможность получить лесную специальность. Школа была оставлена до июня 1847 года, а А. Е. Теплоухов назначен ее управляющим с условием ехать со своими последними учениками на Урал.
На этом заканчивался петербургский период жизни А. Е. Теплоухова. В 1847 году он переехал на Урал, в село Ильинское, на должность главного лесничего Пермского нераздельного имения Строгановых.
«Приведение лесов в известность»
Пермское нераздельное имение Строгановых было огромным, свыше одного миллиона десятин земли принадлежало именитым господам. Около половины территории — 526 тысяч десятин[3] — занимали леса.
Леса быстро и сильно редели. В Очерском округе, одном из шести округов имения, за полвека площадь лесов сократилась более чем наполовину. Часть лесных угодий была обращена в пашни и луга; в этом имелась необходимость: росло население. А шестьдесят тысяч десятин лесных угодий стали пустошами. «Нетронутые рощи носили печать устарелости, со всеми недостатками первобытных лесов; а находившиеся в пользовании испорчены беспорядочно выборочною порубкою, — писал Теплоухов. — Деревья ценных пород и крупных размеров, например необходимые для судостроения и других важных употреблений, начали совершенно исчезать, будучи употребляемы на дрова и менее важные надобности».
В таком состоянии находились строгановские леса к приезду теплоуховских учеников и их учителя.
Теплоухов со своими помощниками взялся, прежде всего, за «приведение лесов в известность». Работа была начата в 1841 году, с приездом первой группы выпускников лесного отделения Петербургской школы.
С 1841 по 1854 год, в течение тринадцати лет, велась съемка угодий имения. Было наложено на планы свыше одного миллиона десятин земли. «Каждая роща, отличающаяся породою и возрастом дерев, или качеством почвы, если только она занимала не менее пяти десятин, снималась отдельно». Подробно описывалось каждое лесное насаждение. Леса были оценены или, как говорят лесоводы, таксированы. Для хвойных пород оборот рубки был установлен в 80—120 лет, а для лиственных пород — в 50–60 лет. В наличии оказалось свыше 500 тысяч десятин леса, в частности 391 тысяча десятин ели и пихты.
