Не раздумывая, пружиной взвился парень - и скользнули вниз по плечам хищные руки, уже почти сомкнувшиеся на его горле.
Пытаясь сдержать неожиданный рывок жертвы, Шайса вцепился в ворот рубахи - закрутить вокруг горла, задушить…
Но плечи Хранителя облегала не грубая холстина, а нежная льняная ткань. Почти беззвучно поддалась она грубой силе - и Орешек выскользнул из страшных объятий, оставив в руках врага большие лоскуты своей рубахи.
Шайса выругал себя за то, что не пустил в ход удавку, а поддался искушению задушить жертву голыми руками. Но, проклиная себя, убийца не стоял столбом: нагнулся, скользнул ладонью по разрезу на правой штанине… и вот уже в руке тяжелый метательный нож… миг - и ладонь опустела, а нож летит в грудь Хранителя и… и… и Шайса захлопал белесыми ресницами: жертва стоит живая и невредимая и нахально держит его, Шайсы, собственный нож, перехваченный на лету за рукоятку.
Убийце приходилось сталкиваться с подобными штучками, но редко… Ну и молодчина этот самозванец! Такого убить - одно удовольствие! Но почему он молчит, не зовет на помощь? Надеется сам справиться с врагом? Что это - глупость, самонадеянность или уверенность опытного бойца?..
Шайса не знал, что первым побуждением Орешка было заорать: «Стража!» Но крик умер в горле: парень вспомнил о разодранной пополам рубахе. Спина, исполосованная спина открыта любопытным взглядам! А ведь на крик Хранителя сбежится весь гарнизон… Не-ет! Разобраться с этим гадом, быстро переодеться - а тогда уж можно поднимать шум!
Не раздумывая долго, Орешек швырнул незнакомцу обратно его стальной подарок. Бросать нож парень умел с аршмирских времен и никогда не промахивался. Но белесый коротышка тоже, как оказалось, был не из глины сляпан. Орешек и замахнуться не успел, как убийца жестом фокусника сорвал с себя опояску с грузиками на концах и стремительно завращал перед собой. Летящий нож наткнулся на этот «веер», вильнул в сторону, лязгнул по камню.
Это были единственные звуки, раздававшиеся во время схватки: лязг ножа да свист веревки. Орешек был в мягких сапогах, Шайса бос, и передвигались оба легко, без топота, шлепанья и пыхтенья.
До сих пор Шайса держал веревку за середину. Теперь, перейдя в атаку на безоружного противника, он пропустил Гадюку, летящую в сторону жертвы, сквозь полусжатый кулак на всю длину. Гадюка, как живое существо, метнулась к Орешку, целя свинцовым шариком в голову. Шайса умел таким ударом проломить височную кость. Но ловкий, с великолепной реакцией парень ухитрился увернуться, свинец лишь вскользь задел ему ухо. Крепко задел… Но некогда было обращать внимание на пульсирующую боль в моментально распухшем ухе, потому что Шайса продолжал атаку. Теперь он хлестал веревкой, как бичом, и каждый такой удар мог бы сломать ребро или даже руку, но Шайса целил не по рукам или груди, а по горлу, и Орешку приходилось виться вьюном, не хуже той веревочки, крутиться, уворачиваться, перекатываться по полу… только бы не услышали, только бы не прибежали на помощь… рывок в сторону… еще рывок… ящерицей по каменным плитам… и ладонь случайно накрывает что-то продолговатое, гладкое… ого, увесистое!
Не знал Хранитель, что днем ребятишки играли здесь в «осаду крепости», старым древком от алебарды таранили дверь в комнату дарнигара. Женщины прекратили это безобразие и растащили атакующих, а древко, до блеска отшлифованное солдатскими ладонями, осталось валяться на площадке.
Давно Орешек не получал более своевременного подарка судьбы!
Шайса в полумраке взмахнул рукой, чтобы обрушить Гадюку на замешкавшегося противника, но вдруг что-то ударило его по ногам, стены и потолок закружились перед глазами. Тело само извернулось, чтобы упасть не затылком вниз, а на бок.
Орешек, не вставая, поддал шестом под колени, подрубил, опрокинул врага. Вскочив, Хранитель вскинул шест вертикально, чтобы сверху вниз добивающим ударом обрушить на противника. Но дерево тупо стукнуло о камень:
Шайса откатился в сторону. Длинная рука вцепилась в конец шеста и рванула его на себя.
От неожиданности Хранитель переступил с ноги на ногу и почувствовал, что шест взбунтовался. Каким-то образом конец проклятой палки проскользнул между коленями Орешка и резко повернулся, подножкой свалив парня.
