Посвящается моей любимой писательнице Элеоноре Раткевич
Сердечная благодарность тем, кто помог мне написать эту книгу:
Наталии Сизовой, которая неустанно обучает моих героев карраджу;
Александру Кабину (Момусу), который поднатаскал Барикая в лекарском ремесле;
Павлу Погорелову (Хоме), биогеографу, приглядывающему, чтобы я не засадила Силуран баобабами;
Анне Зангиевой, обладающей удивительной способностью подталкивать меня в сторону интересных задумок,
и моему сыну Андрею, который терпеливо выслушивает все эти задумки, вылавливает ляпы и зачастую подбрасывает отличные идеи.
ПРОЛОГ
(296 год Железных Времен, коней Хмурого месяца)
Над протоптанной в снегу тропой, что бежала берегом Тагизарны, протянула толстые ветви корявая, разлапистая, искалеченная ветрами сосна.
Распластавшись на ветке, черное чешуйчатое существо не сводило с тропы маленьких красных глазок. Когтистые лапы застыли, впившись в кору. Из приоткрытой пасти время от времени вылетал длинный, по-змеиному раздвоенный язык — и тут же прятался обратно. Казалось, только язык и был живым, а сам ящер выглядел чудовищным черным наростом на сосновой коре.
Внизу послышался скрип снега под ногами — такой легкий, что человеческое ухо не уловило бы его. Ящер не пошевелился: чуткие ноздри уже сказали ему больше, чем слух.
Скрип приближался. На тропе появился мальчик лет четырех-пяти, крепенький, кареглазый. Он шел осторожно, на каждом шагу останавливался, озирался по сторонам. В руках у малыша был игрушечный меч, выструганный кем-то старательно, с явной любовью.
Маленькие красные глаза сверху поймали ребенка, впились в него, не упуская ни одного движения.
Вот малыш остановился, разглядывая засыпанный снегом куст можжевельника. Вот медленно двинулся вперед. Вот он уже поравнялся с сосной…
Внимание мальчика привлекла кучка осыпавшегося с ветвей снега. Он быстро перевел взгляд в голую крону…
Но поздно, поздно!
Черное гибкое тело метнулось вниз. Отлетел в сторону деревянный меч. Клыкастая пасть сомкнулась на добыче — и снова разомкнулась.
— Я сссъел! — с шипением сообщил заснеженному лесу ящер.
Мальчишка, высвободившись из-под чешуйчатой лапы, поднялся на ноги и принялся варежкой стряхивать снег со штанишек.
— Ну съел и съел… а чего на весь лес орать? — сердито отозвался он. — Я тебя почти нашел!
— Не уссспел! — торжествовал ящер. — Я тебя сссъел!
— Что съел — это не спорю, — строго сказал мальчуган, — а вот если ты мне тулуп порвал, моя мама нам обоим задаст!
— Не надо задассст! — встревожился ящер и принялся тыкаться мордой в аккуратненький, добротный тулупчик — не порвал ли в самом деле?
И попался: получил пригоршню снега в приоткрытую пасть.
Такое коварство не могло остаться безнаказанным. И была схватка, и был бешеный бег друг за другом по кустам, и было кувыркание в сугробах — только снег взвивался да трещали сучья!
Наконец лихие вояки угомонились и сели рядышком на выступающий из земли корень сосны. Ящер подвернул под себя хвост, чтобы не так холодно было животу. Все-таки не одобрял он зиму.
— Теперь я буду прятаться! — потребовал мальчишка.
— Нюххом сссыщу! — гордо ответил ящер.
Мальчуган огорченно покосился на приятеля. Это да, нюх у него такой, что собаке впору от зависти сдохнуть.
— Попробую! — не устрашился трудностей упрямый мальчишка.
— Ззамерсс, — возразил его чешуйчатый друг. — Гретьсся!
— Ой, ну разочек, а?
— Просстужусс! — наотрез отказался ящер. — И Сссизый рассердитсся!
— Ой, и мама тоже! — спохватился мальчик. — С этими взрослыми никакого сладу! Так бы и держали нас все время на глазах!
— Взросслые — ужассс! — твердо согласился ящер. Порылся в памяти и выдал еще одно неприятное слово на человеческом языке: — Присссмотр!
— Присмотр, будь он неладен! Бежим домой греться, а то моя мама нам уши оборвет.
Ушей у ящера не было, но серьезностью ситуации он проникся вполне. Да и самому ему хотелось в тепло бревенчатого дома, к жару, который струится от прирученного огня.
Мальчуган подобрал свой деревянный меч, и оба малыша поспешили туда, где над кустами высилась бревенчатая ограда постоялого двора.
* * *
А в это время — тоже близ берега Тагизарны, но гораздо севернее — по лесу по-охотничьи, след в след, шел отряд троллей.
