– Значит, наши новости никого не удивят?
– Люди обожают быть умными задним числом, – пояснила вампирша. – Они видят дону Муэрто, это вступает в противоречие с тем, что они знали, поэтому сразу начинают сочинять, что да, что-то такое уже давно подозревали.
У Нобиле канала был затор, гондолы, сталкиваясь бортами, толпились у узкого входа. Я поприветствовала родителей Мауры, свекровь окликнул черноволосый господин с сединой на висках:
– Маддалена, лопни мои глаза, ты решилась выйти в свет?
– Закрой рот, Фаустино, – любезно ответила та и вполголоса сказала нам: – Дон Маламоко, батюшка Карло, тот еще балагур.
– В стороны! – разнесся громкий клич. – Пропустите гондолу его серенити.
– Можно подумать, Аквадората не республика, – возразил кто-то неподалеку. – Ну дож, и что? Не король ведь, пусть ждет со всеми.
– Тем более дона догаресса никакой исключительности к себе не требует.
– И проявляет скромность, присущую великим правителям.
Граждане довольно громко роптали и продолжали меня превозносить, но весла уже стучали в медных форколах, гондолы расступались, освобождая дожу дорогу.
Я обернулась, Чезаре стоял на палубе в своем золотом кафтане, у ног его сидела четверка гвардейцев, синьор Копальди правил, опершись ногой о борт.
Граждане, резко изменив настроение, приветствовали тишайшего Муэрто восторженными криками. Я молчала, язык прирос к нёбу. Ну же, Филомена, расстояние между вашими гондолами уменьшается, прыгай, бросайся на шею. Зрителей довольно.
Глаза мои встретились с глазами цвета спокойного моря, время растянулось в бесконечную рыбацкую сеть, и я попала в нее, ощущая, как она сворачивается вокруг моего неподвижного тела.
Никуда я не прыгну, не посмею. Потому что, если он мне откажет, умру в тот же миг.
Гондолу тряхнуло, подошвы золотых сапог стукнули о нашу палубу. Чезаре!
– Молчи! – приказал дож. – Матушка, рад видеть тебя в добром здравии. Дона… Раффаэле, тебя не рад, но поговорим после. Теперь ты.
Он взял меня за плечи и посмотрел прямо в глаза.
– Запомни раз и навсегда, капризная рыжая саламандра: никакого развода я тебе не дам, до самой своей смерти. Поняла?
Я попыталась открыть рот, но Чезаре заорал:
– Молчи! Ни слова.
Я смотрела на супруга и часто моргала. Он тяжело дышал и, кажется, потерял нить разговора.
– Развода не дам, – пробормотал он негромко. – Да! И после моей смерти, Филомена, ты свободы не получишь. Так что о жизни веселой вдовушки забудь мечтать сразу. Дворцовые юристы об этом позаботятся.
– Чезаре запер этих крючкотворов в Пьомби перед отплытием, – сказал с соседней гондолы Артуро, обращаясь к синьоре Муэрто. – Разумеется, они напишут все, что он им приказал.
Дож сурово посмотрел на секретаря и вернул взгляд ко мне.
– И не воображай, что наш брак будет фиктивным. Ты станешь моей женщиной немедленно.
Подумав о зрителях вокруг, я вздрогнула. Немедленно? Прямо здесь?
– Да, я мерзавец, – кивнул дож, – тиран и чудовище. Привяжу к себе любимую женщину вопреки ее желанию, не смогу подарить ей детей…
– Это мы еще посмотрим! – пискнула я. Плечи болели от крепкой хватки. – Стронцо Чезаре.
– Грязный рот.
– Так целуй, ты задолжал мне сотни поцелуев за эти «стронцо».
Ресницы тишайшего дрогнули.
– Ну? – подначила я. – Или слухи о женолюбии его серенити ложь?
– У меня не было женщины с того дня, как я подобрал в водах лагуны рыжую куклу в коротком платьице.
– Похвально. Но я, представь, тоже тебе не изменяла.
– Они будут целоваться? – спросил кто-то нетрезвым басом. – Время-то не ждет, в полдень начнется экзамен. Что скажешь, Мария? Плывем в Нобиле, пока тишайший скандалит с доной догаресой?
Не видная мне Мария визгливо отругала спутника:
– Все самое интересное пропустим. Его серенити собирается здесь не только целоваться.
Вокруг загоготали. Вампирша, поймав мой взгляд, оттолкнулась веслом от ближайшего борта и направила гондолу в Нобиле канал.
– Можно поговорить в другом месте? – спросила я шепотом супруга.
Чезаре меня поцеловал. Я слышала аплодисменты и крики, кто-то вопил:
– Супруги помирились!
– Стронцо Чезаре, – пробормотала я, уткнувшись лбом в парчовую грудь, – чего тебе стоило исполнить свой великий супружеский долг на острове Николло?
