– Ты воин Чёрного Дракона.
– Не понял! Что за бред?
– На тебе его печать.
– Ты о чём, старик?
– Я видел, как ты убил Бин Вана.
– Это видели многие, причём здесь какой-то Чёрный Дракон?
– Бин Ван был хорошим бойцом, но ты двигался очень быстро, а так быстро двигаться не могут даже боевые тибетские монахи, поверь, я знаю, о чём говорю.
– Ты говоришь о монахах Шаолиня?
– Вот ещё одно доказательство того, что ты воин «Лу Вана». Уже триста лет, как никто или почти никто вслух не произносит истинного названия обители. Маньчжурские правители постарались стереть память народа о легендарном монастыре. Многие годы любое упоминание о Шаолине наказывается смертной казнью, и теперь о нём никто, кроме посвященных монахов, не помнит.
Тебе известно и о монастыре, и его древнем имени. Откуда? Ведь ты не носишь знаков послушника, прошедшего посвящение? Но главное, на тебе печать Чёрного Дракона.
– Какая печать?
– В поединке, – терпеливо пояснил лекарь, – когда ты начал пляску смерти, твои глаза стали совершенно чёрными, а когда Бин Ван зацепил тебя саблей, ты этого даже не заметил. Помнишь, после поединка я осматривал тебя?
Андрей утвердительно кивнул.
– На твоей куртке, – продолжил лекарь, – есть большой порез от сабли, но раны на руке нет, нет даже царапины. В легендах говорится, что так «Лу Ван» отмечает своих воинов, наделяя их невероятными способностями.
– Тут ты ошибся, старик. Твой «Лу Ван» здесь ни при чём. На рукавах моей рубашки пришиты карманы, я в них храню запасные обоймы. Бин Ван действительно достал меня. Его сабля разрубила ткань, но не справилась со стальной обоймой. Так что здесь у вас, господин лекарь, ошибочка вышла.
– Нет, Ан Ди, – улыбнулся гость, – «Лу Ван» не ошибается. Это он захотел, чтобы ты пришил карманы на рукава рубашки.
– Если на это смотреть с такой точки зрения, – усмехнулся Андрей, – типа, что всё в руках Господних, тогда – да.
Лекарь снисходительно улыбнулся:
– Пусть так. С самого твоего появления в крепости я наблюдал за тобой. Твоё тело молодо, но разум и дух выдаёт в тебе опытного воина, привыкшего командовать многими людьми. Ты убиваешь, будто выполняешь обычную скучную работу. Я уверен, что души убитых тобой воинов сотнями толпятся в чертогах храма Юнисы. Я знал многих мастеров меча и поверь, намного искуснее тебя, но ты действительно способен двигаться невероятно быстро.
Как с этим быть? Тоже случайность?
Андрей на минуту задумался:
– Так и есть, когда я сражался с Бин Ваном, мне казалось, что бандюк двигается неуклюже и непозволительно медленно. Да и на хуторе было ощущение, что я наперёд знаю, что будут делать бандиты в той или иной момент, – его мысли снова перескочили на поединок, – а ведь с Бин Ваном действительно что-то было не так, – Андрей вспомнил выражение ужаса на лице атамана, когда тот посмотрел ему в глаза. – Порез на куртке я тоже видел. Согласен, он слишком широкий. Тогда я не придал этому значение, подумал, что обойма выручила.
А если лекарь не врет и Бин Ван действительно достал меня саблей?
С таким порезом он должен был мне руку отхватить, а на мне ни царапины. Я что, берсерк,[69] что ли? – растерялся Андрей. – Опять же лекарь говорил о храме Юнисы. А я уже стал забывать, как оказался в этом мире. Чудны дела твои, Господи! Или «Лу Ван»? Тут без ста граммов не разберёшься. Интересно, что лекарь знает о храме Юнисы и причём тут Шаолинь?
– А тебе, старик, откуда известно название монастыря? – спросил Андрей.
– Я – посвящённый.
– И тебе известно о храме Юнисы и Чёрном Драконе?
– Конечно, ведь я член ордена Чёрного Дракона.
– Значит, ты решил, что я его воин, и пришёл помогать мне?
– Служить «Лу Вану» – обязанность всех членов братства.
– Бред какой-то, – недоверчиво произнёс Андрей.
– Не такой уж и бред, покачал головой старик. Наберись терпения, и я расскажу тебе всё по порядку…
