Свист внимательно поглядел на таинственного воскресителя Дома.
— А мне кажется, что знаешь, — наугад бросил десятник.
Сонный искоса глянул на него, и неожиданно легко признался:
— Убить Дом можно, и тогда тех, кто останется в нем на ночлег, постигнет ужасная смерть.
— Это и паладину понятно, что смерть, — пробурчал Свист. – Откуда ты‑то все это знаешь, как оживить Дом и остальное.
Охотник только сейчас понял, что все это время очевидный вопрос как‑то не приходил ему на ум, а если и приходил, то Свист от него попросту отмахивался.
Сонный колебался.
«Опять соврет», — решил Свист, вновь пытаясь заглянуть в мысли товарища.
— Ты просил меня не лгать тебе. Вот и не заставляй меня делать этого. Придет время, и я обещаю тебе, все расскажу и покажу, но не сегодня.
Мужчины постояли так некоторое время – молча.
— Хорошо. Показывай, где тут Алтарь, — наконец принял решение охотник.
Вход в комнату с алтарем оказался закрыт. Бронированная дверца, сестра близнец той, что внизу, никак не желала открываться – отошла на парю дюймов, а дальше ни в какую.
— Заело ее, что ли?! – Сонный от досады пнул тяжелым ботинком несговорчивую преграду.
Еще немного повозившись с дверцей, он констатировал.
— Тут либо ломами прикладываться, причем, втроем не меньше, либо динамитом.
— Ну и Свет с ним, с Алтарем‑то, — Свист машинально подергал круглый ворот и заглянул в образовавшуюся щель между металлом дверцы и косяком портала. – Мы точно сможем тут заночевать? Вечер близко, если хотим успеть в нору, то нужно спешить.
— Так договорились уже – тут остаемся. Найдем комнату поуютней, и заночуем.
Из‑за толстых каменных стен послышался тяжелый раскат грома.
— Гроза идет, — сухо заметил Свист, — давай тогда комнату искать.
Вскоре гроза добралась до тех мест. Ливень немилосердно сек пирамиду, а небывало сильный ветер пытался проредить лесную чащу, отчаянно раскачивая деревья.
Они сидели в небольшом зале с двумя выходами (один в коридор, другой стразу на лестницу, что вела к неуступчивой дверке), на предпоследнем ярусе пирамиды, почти под самой алтарной комнатой. Окна выходили на подветренную сторону, Свист ножом очистил оконный проем от закрывавших его вьющихся, широколистых растений. Люди уважительно, с легкой опаской, наблюдали за буйствующей над долиной стихией. Изредка комнату заливал яркий белый свет, когда очередная дуга молнии раскалывала близкое грозовое небо.
— В этот раз дожди пришли раньше, — ни к кому не обращаясь, заметил Свист.
Прихлебывая из термической фляги, он подошел к окну и прислонился плечом к камням кладки. Яркие молнии то и дело озаряли небо, окрашивая деревья в серебристый цвет.
Фляга выскочила из рук охотника, подпрыгнула на полу несколько раз, кувыркаясь в воздухе и разбрызгивая напиток. Свист остро почувствовал как в сгущающихся сумерках, там внизу, совсем недалеко от входа в пирамиду, что‑то движется. Чувство было настолько пронзительным, даже болезненным, что охотник понял, кто пожаловал к их новому Дому.
— Демоны, — в ужасе выдохнул он и отшатнулся от окна.
— Кто?! – Сонный прильнул к стене у окна, став так, что его нельзя было увидеть снизу, в руках он сжимал карабин. – Господи, спаси и сохрани.
Он поочередно коснулся собранными в щепоть пальцами лба, живота и плечей.
Теперь Свист видел, сквозь камни стен и кроны деревьев: черные маслянистые пятна, что медленно двигались к пирамиде, плавно обтекая мокрые стволы деревьев. Ему показалось, что в промежутке между раскатами грома он слышит заупокойное пение.
Свист, стуча зубами, пытался совладать с дрожью в руках и передернуть затвор винтовки. Получилось только с третьего раза. Сонный скрипел зубами силясь унять животный страх, рухнувший на него обессиливающей волной.
Видение померкло на время, и Свист выглянул в окно, желая собственными глазами увидеть тех, кто пришел к Ложному Дому. Отяжелевшие от дождя ветки мешали разглядеть, что же явилось в гости к людям, но десятник смог уловить неясное движение прямо у входа в Дом. Чернильные пятна покрутились у захламленного лаза, и все так же неспешно начали удаляться, растворяясь в залитых ливнем зарослях.
