— Нет! Стой смирно! Не шевелись! Только чувствуй!
Ошеломленная, я подчинилась, как всегда делала до сих пор в подобных случаях. Я снова доверилась ему. Он вернулся к моим губам, прильнул к ним, теперь уже нежно и неспешно, потом перешел к уху и шее — прижался к ней невыносимо-томным поцелуем, в то время как его рука мягко раздвигала мои ноги, медленно проникала под нижнее белье и, коснувшись золотистого руна, с умелой неспешностью скользила к самому центру моего женского естества. Он знал, что обрекает меня на своего рода сладкую пытку: стоять молча, без движения, изнывая и задыхаясь под его ласками. И я действительно изнывала. Я вся рвалась ему навстречу, я готова была принять его так же сильно, как он желал в меня проникнуть.
Но в этот раз он не мучил меня слишком долго. Он все замечал — и мое громко бьющееся сердце, и вздымающуюся грудь, и горячий трепет внутри. Запрокинув мне руки назад и прижав их к колонне, он приник ко мне как можно ближе, шире раздвинул мне ноги, и я ощутила, что он входит в меня.
Сейчас он не был осторожен и ласков: он ворвался, точно дикий зверь, резко и грубо, так, что я закричала от боли, но это была сладкая боль. Он остановился лишь на мгновение, припав к моему рту, а потом его страсть пробудилась подобно вулкану: так мощно и неистово он вонзался в меня, погружался и выходил, насыщая меня и одновременно терзая. В яростной борьбе наслаждение побеждало боль, и я уже кричала в пароксизме наслаждения, дрожа и изгибаясь под его телом, прижавшим меня к колонне.
— Спасибо, cara…
Это было первое, что я услышала от него после всего происшедшего. Мой взгляд понемногу прояснялся. Я привела себя в порядок, машинально поправила волосы. Потом оглянулась вокруг.
— Боже, это просто ужас! Мы в церкви!
— Милая, да разве мы не женаты?
Я с почти суеверным страхом взглянула на украшенную цветами статую Пресвятой Девы. Потом перевела взгляд на мужа. Он смотрел на меня, улыбаясь и нежно, и насмешливо, и я тоже улыбнулась, сразу растеряв все свои страхи.
— Мы совершили кощунство, — проворковала я нежно, — но, пожалуй, еще никогда мне не было так сладко, — с таким еретиком, как вы.
— Моя прелестная грешница, вы ничуть не уступаете мне в ереси. Пожалуй, лет триста назад пылать бы нам за это на костре…
— Странно сознавать, что мы женаты, правда? — вдруг спросила я, посерьезнев.
— Черт побери, почему странно? Если бы вы были более благоразумны, мы бы не упустили этих четырех месяцев, и вам не казалось бы странным, что мы женаты!
— О, — прошептала я, — к чему упрекать меня в том, в чем я уже и сама раскаялась?
Поразмыслив, я добавила:
— Знаете, я ведь никогда… не была замужем. Да, именно так. Никогда. Это просто считалось, что я замужем, но на самом деле так не было. Вот с вами — совсем иначе… с вами я почувствовала себя женой. Это так странно… ощущать вас рядом, любить, и в то же время знать, что вы мой по закону… Я — Сюзанна, вы — Александр. Герцог и герцогиня, муж и жена…
Он привлек меня к себе.
— Cara… Carissima…
Он знал, что я люблю эти его слова. Мягко обводя пальцем овал моего лица, нежно касаясь век, носа, линии губ, он с улыбкой произнес:
— Нет… Все это странным мне не кажется. Так и должно быть. А что странно, так это вы. Ваше лицо… Вы с каждым часом хорошеете, любовь моя. О, если бы вы могли себя видеть, когда на вас падает солнце… Эти волосы, эти огромные глаза, черные, как у лани, — я никогда таких не встречал. Эта тонкая талия… эта высокая грудь… это изящество… а как ясна и нежна ты бываешь, моя милая, — тебе это известно?
Я уже лет сто такого не слышала. Его слова, в которых я ощущала желание и искренность, могли заставить меня растаять. Но я прочитала страсть в глазах мужа и, зная, что вряд ли смогу противиться ей, отстранилась прежде, чем он обжег мои губы своим дыханием.
— Нет… Пойдемте отсюда. Здесь не место. Ну, вы же понимаете…
Мы оказались на улице, и я поразилась: до чего странным, суетливым и бессмысленным показалось мне все, что происходило в Аяччо. Да и что для меня теперь имело смысл, кроме него… Человека, который так меня любил. Которого я любила. И который, как ни странно, был моим законным мужем.
