— Вы сказали, что моя работа лишь частично важна для нашего разговора, — пришлось напомнить на чем мы прервались.
— Ах, да, — тряхнул головой Латифун. Мне начал нравиться этот тип. — Хотелось бы предостеречь вас, не убивайте своих родственников без крайних причин. Это было бы опрометчиво, Чех.
— Вы пришли сделать заказ или отговорить от него? — я тянула время. Не пойму Латифуния.
По еще раз сверкнувшим глазам мне показалось, что ему сильно хотелось сделать заказ.
— Предостеречь, но главное о чем я пришел поговорить это о правилах и обязанностях, которые лягут на ваши плечи, — собеседник перешел к официальной части.
— Я слушаю, — мы переместились на балкон. Там в удобных плетеных креслах продолжился разговор.
— Я предлагаю вам отдать распоряжение все обернуть в деньги и активы, естественно то, чем вы имеете право распоряжаться, — посоветовал мне Латифун.
— Дальше, — по мне это был хороший выход. Я отдам все управление «отцу» и смогу жить себе спокойно где-нибудь вдали.
— Значит, согласны? — резюмировал Латифун.
— Да.
Теплый ветер подул с запада. У меня защемило в груди. Не верилось, что это я сижу в кресле огромного дворца и разговариваю о столь огромных суммах. Захотелось прижаться к Мурке. Она мурлыкнет, мне станет легче. Киса единственное существо, которое меня безоговорочно поддерживало в жизни.
— Дальше что? — все эти разговоры или теплый ветер отбили желание продолжать беседу, но Латифун не уйдет просто так.
— Кроме этого, вы должны четко осознавать, что теперь жизнь вашего деда в ваших руках, — пристально глядя на меня сообщил он.
Я с трудом удержалась от крика.
— Это он так решил, — мой ответ успокоил Латифуна. — Вы что-то еще хотите сказать?
— Да, будьте осторожны, — пожелал он и поднялся. — Осторожность, а для вас вдвойне осторожность. Если возникнут проблемы, то можете обращаться ко мне. Я помогу вам в любой ситуации, — сказал Латифун и удалился.
Мне надо было переодеваться к прогулке. После завтрака дворецкий притащил два шкафа одежды. Ее было так много, что у меня заломило зубы. Мы поэтому и перебрались на балкон. Грон все развешивал в комнате, а наш разговор требовал уединения.
Я вернулась в комнату, надеясь, что Грон уже закончил свою работу. Но он тянул ее, как жевательную резинку. Тоже видно хочет пообщатся.
— Да? — я обреченно уселась за стол.
— Простите, хозяйка, — Грон нервничал, но старался не показывать.
— Говорите, я же слушаю вас, Грон, — мне было интересно, что он скажет.
Не знаю почему, но Грон передумал.
— Простите, я пойду, — дворецкий подарил мне чуть диковатый взгляд и ушел.
Еще одна загадка прибавилась к моему проживанию в этом доме, а ведь и суток не прошло. Еще вчера я ходила по Фагану и сердилась на болтушку Викторию. Сегодня другой день, другие люди, другие заботы.
Просто так сидеть и думать не полезно для умственно здоровья. Меня ждали дела и в том числе дед Чукмедал. Интересно, что он имел в виду под прогулкой.
Все оказалось куда проще, чем я думала. Дед пригласил меня на конную прогулку. Мне выдали прекрасную черную лошадь. Благодаря Марчелло и Идеоло я не опозорилась, а сносно залезла в седло и ехала рядом с дедом. За ним парил на кресле Лирх.
— Я иногда устаю, — сообщил дед.
— Хорошо, — мы ехали по его лесным владениям.
— Расскажи мне о себе, — попросил Чукмедал.
Что можно рассказывать о себе? Я поморщилась, не хочу говорить о себе. С другой стороны, не посылать же его на фиг с расспросами. Естественно, что он хочет все знать про меня.
— Отец не должен знать, — вырвалось у меня.
Чукмедал дал это обещание.
— Я росла без матери с неродной бабкой. Росла в трущобах, — пожалуй, лучше не врать, но и не говорить всю правду.
Дед так хищно на меня посмотрел, что мне стало не по себе.
— Бабка жива?
— Жива, но я не хочу ее видеть, — это правда.
— У тебя были друзья?
— В трущобах дружбы нет, настоящей нет, или почти нет. Мне не повезло, я не встретила, — это опять правда.
— А мужчины? Ты взрослая, — деда волновал и этот вопрос.
— Какие мужчины в трущобах? — это тоже правда.
— Чех, а кто тебе помог выжить?
— Кошка, дед, — это обращение вырвалось само собой, и он остался доволен.
