В здании богатырской заставы было еще сумрачно и прохладно. В длинном коридоре светилась утренним солнцем отрытая настежь дверь. За ней смутно болботали на два голоса.
— Разрешите? Это тут посылают в космос? — делая невинную морду лица, тактично спросил я кабинетных сидельцев.
Они оживились.
— Тут посылают исключительно на …й! — ожидаемо радостно прокомментировал мой вопрос белобрысый старлей. — Насаживают на ракету задницей, и таким вот Макаром и запускают! Хочешь?
— Ага! — Мое лицо просто светилось энтузиазмом тридцатых годов. — За тем и пришел! Вот мое направление в космические дали. В профкоме дали, как передовику и победителю этого… соцсоревнования, вот!
Бормоча всю эту муть, я краем глаза косил на спокойно сидевшего спиной к солнцу мужика. А он не косил глазом, он внимательно меня рассматривал в два зрачка и слушал в оба уха. Этот самый мужик внешне был немного похож на меня. В старом потертом камуфляже, стриженный под ноль, с пегой четырехдневной щетиной на загорелой морде. Только было ему уже добро за пятьдесят. Он выжидательно молчал, продолжая буровить меня выцветшими серыми глазами из-под мохнатых бровей.
Старший лейтенант умело и привычно пролистал мои верительные грамоты, посмотрел в лежащую перед ним бумагу, пощелкал клавиатурой и сверил что-то на экране стоящего перед ним монитора и обернулся к молчаливому мужику.
— Ну что, Петрович? Твой кадр, забирай космонавта! — Лейтенант протянул мои бумаги ветерану невидимого фронта. Тот бегло просмотрел их, еще раз окинул меня взглядом и, так же молча, кивнул головой в сторону двери. До меня сразу дошло, что это можно рассматривать как приглашение на выход. Я пожал плечами и пошкандыбал к ждущим меня акациям.
— Ну, здрав будь, Афанасий Никитин! Красивое у тебя имечко, редкое, былинное… — мужик догнал меня на выходе, легко подхватил за предплечье и направил к стоящему последним «УАЗу».
— А меня Сергеем Петровичем зовут. Сергей Петрович Тихонов. Я старший смены охраны. Теперь я твой полновластный хозяин и господин, бог и воинский начальник в одном флаконе. Ты как к этому относишься?
— Да хорошо я к этому отношусь, Сергей Петрович, просто таки положительно. А что Тихонов, я уже догадался. Видел я вашу фотографию на стенде ветеранов управления. Да и слышал про вас кое-что…
— Вот и здорово, вот и хорошо. И я про тебя кое-что слышал. Здесь, на полигоне, пообщался немного с ребятами из особого отдела. Помнят они тебя, аттестуют хорошо. Ну а фотографию твою на стенде я не видел — извини!
— Да чего там! — смутился я, — вот доедем до места службы, я ее сразу и повешу… на пожарный щит!
— А ты молодец, Афанасий! — хохотнул Петрович, — за словом в карман не лезешь. Сработаемся!
Он хлопнул меня по плечу и скомандовал: «Залезай в мой броневик. Поехали!»
Я залез, и мы поехали в степь.
Ехать нужно было немного — километров семьдесят, как я помню. Но это в городок ракетчиков. Ракетные площадки были расположены еще дальше. Да и разнообразные войсковые части были разбросаны то тут, то там. Куда конкретно ехать нам — я не знал. Однако заметил, что едем мы как-то не так, оставляя городок значительно севернее.
Через три часа покачивания на мягкой, но пыльной песчаной дороге, я стал искоса посматривать на бога и воинского начальника.
— Не боись, Афанасий! Скоро доедем. Ты ориентировку-то не потерял? Смекаешь, куда мы с тобой правим?
— Э-э, если я не ошибаюсь… если только не ошибаюсь, то вон там вроде бы должна быть речка?
— Не ошибаешься, туда и едем… Минут десять осталось. Крепись, есть уже, небось, хочешь?
— Да не отказался бы… — я потер отозвавшийся ласковым урчанием живот. — Перекусить для солдата — оно всегда невредно!
— Этта точна! Сейчас слегонца перекусим, потом поболтаем малость, покажу я тебе, что к чему и почем, познакомлю с еще одним человеком. А потом — наряд тебе будет на кухню! Чтобы не расслаблялся, — он с хитринкой глянул на меня.
Я сделал непонимающее лицо. Даже брови поднял домиком.
— Шашлык замочим, рыбешку коптить поставим, то — сё по мелочи… Гости у нас вечером будут. Твои знакомцы из особого отдела обещали подъехать. Рад?
